Олег Нестеров - Небесный Стокгольм

Подробней обо всем этом:

Петер Михаэль Хамель. Через музыку к себе: как мы познаем и воспринимаем музыку . М.: Классика XXI век, 2007.

И тут возникает – коллективный гений, scenius.

И еще одно вольное допущение, scenius – термин музыканта и философа Брайана Ино, придуманный им в 2000-х. Подробно об этом он говорит на своей лекции «Что такое культура и для чего она нам» в концертном зале Консерватории Санкт-Петербурга 25 ноября 2010 года.

Глава 7

Поедем к «бригаде создателей». Те, кто все это придумали.

Речь идет о создателях КВН Михаиле Яковлеве, Альберте Аксельроде и Сергее Муратове, которые часто собирались на квартире у Михаила Яковлева на Проспекте Мира.

Елена Гальперина. КВН – как это делалось (или метаморфозы Клуба веселых и находчивых).

http://www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=8725

Я взял на себя смелость назвать Альберта Аксельрода Акселем по простой причине. Он достаточно часто появляется в романе, но иногда говорит то, чего не говорил на самом деле. Поэтому будем считать Акселя все-таки вымышленным персонажем… или полувымышленным, как вам нравится.

Когда у нас в МГУ открыли эстрадную студию.

В 1958 году Альберт Аксельрод вместе с Ильей Рутбергом и Марком Розовским организовали эстрадную студию МГУ «Наш дом».

Подробнее в книге: Н. Богатырева. История эстрадной студии МГУ «Наш дом» (1958–1969 гг.) . М.: Москва, 2006.

Рассказ Киры про то, как «ГГГ» стала «ВВВ», а фикус и черепаха обернулись Малой советской Ходынкой.

Все это описано в воспоминаниях редактора КВН Елены Гальпериной: КВН – как это делалось (или метаморфозы Клуба веселых и находчивых).

«Эстетика нашего города и его витрин», – подхватил его мысль телередактор.

«Самый первый наш конкурс, подготовленный дома, назывался „Город отражается в витринах“. Задание – сделать по десять фотографий для стенда «Эстетика нашего города и его витрин». После репортажа с выставки в архитектурном управлении Москвы провели специальное заседание. Критика была признана правильной».

См: там же.

Песня называется «Татуировка».

Владимир Высоцкий был действительно соседом Яковлева и приходил на их «мозговые штурмы».

«К нам в комнату часто наведывался Мишин сосед по квартире – молоденький актёр. „Можно я посижу, вы так интересно ругаетесь…“ Он сидел, слушал, как мы придумываем разные ситуации для игры, и иногда просил:

– Ребята, а можно я спою вам свою песню?

– Конечно, Володя, спой, – дружелюбно снисходили мы с высоты своего возраста, опыта, популярности.

И он пел. Мишиным соседом был Володя Высоцкий».

См.: там же.

Квартиру делили две семьи, Яковлевых и Высоцких, которые стали практически родственными:

«Яковлевы были соседями Высоцких по коммуналке, да не просто соседями, а такими, что когда при сносе старого дома на 1-й Мещанской им предоставили метраж в новом доме на пр. Мира, они предпочли совместное проживание двух семей в трёхкомнатной квартире. Одна комната – Высоцкие, другая – Яковлевы, а проходная – как бы «салон-столовая», общая чисто условно, по цвету салфеточек и оконных занавесок – голубые и розовые – делившаяся на две половины…»

В. Перевозчиков. Неизвестный Высоцкий . М.: Вагрус, 2005. С. 161.

Я себе псевдоним придумал – Сергей Кулешов.

Высоцкий первое время действительно распространял свои записи от лица Сергея Кулешова.

М. Кравчинский. Песни, запрещенные в СССР . Деком, 2008.

«В начале 1962 года мы с ребятами завалились в ресторан „Кама“. …И вот я слышу, поют рядом ребята под гитару: „Рыжая шалава, бровь себе подбрила…“… Я – весь внимание, напрягся, говорю своим: „Тише!“ Все замолчали, слушаем. Я моментально прокрутил в памяти все блатные, все лагерные, все комсомольские песни – нет, в моих альбомах и на моих пленках этого нет. Нет и в одесской серии. Спрашиваю у ребят, кто эти слова сочинил, а они мне: „Ты что, мужик, вся Москва поет, а ты, тундра, не знаешь?“ Я опять к ним: „Когда Москва запела? Я только две недели тут не был“. Они: „Уже неделю во всех пивных поют «Шалаву», а ты, мужик, отстал“. Говорят, что какой-то Сережа Кулешов приехал из лагерей и понавез этих песен, их уже много по Москве ходит. Это случилось в самом начале января 1962 года, и так я впервые услышал имя Сережи Кулешова. Я попросил у ребят слова, мне дали бумажку со словами, я переписал их и вернул бумажку обратно. Как я сейчас об этом жалею: это был Высоцкий со своей компанией, а той бумажке, исписанной его рукой, сейчас бы цены не было. Высоцкий мне позднее признался, что тогда, в начале 60-х, он всем говорил, что эти песни поет не он, а Сережа Кулешов».