Ричард Флэнаган - Смерть речного лоцмана

– Зачем же они так? – полюбопытствовал Бой, когда Рут поведал ему часть истории.

– Ну, – отвечал Рут, – разве можно горше оскорбить семью гордых вольных поселенцев?

Иногда по ночам Гарри слышал, как его мать плакала во сне, и удивлялся – что же такого плохого ей могло присниться.

Хотя Роза много рассказывала о своих матери и отце, ее правда отличалась от правды Рута, который был на десять лет ее старше, к тому же она едва их помнила, поскольку ее матушка, Джесси Куэйд, умерла от чахотки, когда Розе было три года. Отец Розы Джордж счел, что не желает обременять себя заботами о Розе, троих ее старших братьях – Эдди, Альберте, Руте и двух старших сестрах – Селии и Флоре. Так что детей Джесси взяла к себе ее сестра Эйлин с мужем, известным только под именем Тронс, у которых своих детей не было, и они воспитали их как родных. А Джордж подался на материк и через четыре года вернулся с новой женой – девицей по имени Лил Уинтер. Прошло два года, и Джордж с Лил поняли, что детей у них не будет. И, не имея возможности обзавестись собственными чадами, они принялись взывать к Эйлин с Тронсом. Джордж божился, что хочет забрать детей обратно, как будто он и впрямь был им отцом, хотя все знали – если он и был таковым, то лишь во плоти, но не в душе. Через несколько месяцев он объявил Эйлин с Тронсом, что забирает Розу к себе. Мальчики ему были не нужны, как, впрочем, и старшие сестры, только Эйлин с Тронсом он в этом не признался. «Поглядим, как Лил сживется с Розой, и если меж ними все сладится, заберем к себе и остальных», – сказал он Эйлин. Он здорово огорчил Эйлин: ведь она всем сердцем прикипела к детям, особенно к Розе. И понимала: Джордж никогда не вернется за другими детьми. Ему с Лил Уинтер была нужна милая дочурка, только и всего. Роза просидела в двуколке рядышком с Джорджем всю дорогу, пока лошадь, еле плетясь, с трудом тащила их из Ричмонда в Бельрив, и всю дорогу заливалась слезами.

«Что же ты плачешь? – спрашивал Джордж. – Ведь ты едешь домой, разве нет?»

И, прижимая ее к себе, Джордж улыбался: она и впрямь была милой девчушкой.

Когда Джордж ввел ее в дверь дома, Лил тоже улыбнулась: «Какая милашка! Да у нее твои глаза, Джордж!» Роза и сама это хорошо знала и расплакалась еще громче. Однако после возвращения дочери Джордж пить так и не бросил – они с Лил вконец разругались, а потом решили уехать из Тасмании, понося ее за все свои беды.

«Мы исчезнем, и никто никогда не узнает, что сталось с нами и девочкой, – сказал Джордж, – да и Эйлин с Тронсом больше не будем докучать».

Они уже купили билет на пароход до Сиднея, но за день до отплытия, вечером, к ним нагрянул дядя Тронс и потребовал Розу обратно. Эйлин, считавшаяся духовной опорой семьи, обладала необыкновенными способностями. У нее на правом указательном пальце вдруг выскочили бородавки – она узрела в этом знак, что с Розой может случиться неладное, и велела Тронсу пойти и забрать Розу обратно. Джордж такому повороту не обрадовался, но он был под мухой, а Тронс был здоровее – они сцепились на кулаках, и Джордж потерпел поражение. Лил обливалась слезами, но поделать ничего не смогла, кроме того, что швырнула в Тронса вазу, но промахнулась. Роза всхлипывала всю обратную дорогу до Ричмонда, сидя рядом с дядей Тронсом в его двуколке. Но когда они не остановились в Ричмонде, а двинулись дальше на восток, она перестала плакать. И бросила горевать, почувствовав, что здесь что-то не так, поскольку двуколка медленно катила дальше по изрытой колеями проезжей дороге в сторону Порт-Артура. Тронс направил двуколку в глубь дикого, поросшего густым лесом полуострова Форестир, и, когда Роза огляделась по сторонам, то увидела, что громадные деревья, вплотную подступавшие к узкой дороге, поглощали ее целиком у них за спиной, а над ними сияли луна и звезды. Тронс правил все дальше – к Орлиной Шее, узкой полоске земли, соединяющей большую Тасманию с полуостровом Тасман. Там, под длинными предрассветными тенями огромных древних миндалей, размещались офицерские казармы, ветхие полудеревянные, полукирпичные постройки, являвшие собой последние остатки некогда печально известного «собачьего рубежа» – длинной, во всю ширь Шеи цепи с сидевшими на ней полуголодными злобными псами, науськанными рвать на куски всякого каторжника, дерзнувшего бежать из штрафной колонии в Порт-Артуре; и в этих уединенных военных бараках, превращенных в убогие жилища, обитали Костелло, семейство давних друзей Тронса – они-то и спрятали у себя Розу.