Н. Денисов - В чистом поле - очерки, рассказы, стихи

По дороге в наш микрорайон гость развеселил еще хмуроватого и сосредоточенного водителя. «Ну как там заграница, командир?» – поинтересовался он. – «Да вот приобрел новый клифт, шкары, бочага (пиджак, брюки, часы – Н.Д .). Всего полно! Но моряльно, братан, тяжело – буржуи кругом!» – ответил Гуцал на манер «одессита Жоры».

В моей маленькой, на верхнем пятом этаже, 26-метровой «хрущевке», Гуцал быстро освоился и принялся готовить в духовке курицу с яблоками (утку, как мы договаривались по телефону, я нигде в Тюмени не достал, обегав все магазины и рынки). «По аля-гуцальски!» – подчеркивал Петр Федорович способ приготовления сего блюда, упорно называя этого долгоного бройлерного петуха – уткой…

Засиделись допоздна. А утром нам предстояло ехать в древний Тобольск, о чем я известил, как всегда обычно посту пал, тамошние партийные власти телеграммой, чтоб заказали нам гостиницу и «оказали содействие в работе». Но до утра было еще далеко, и Петр Федорович, рассказывая об акулах, дельфинах, летающих тропических рыбках моей четырехлетней дочери Наташе, так очаровал её, что она никак не хотела укладываться в свою кроватку, заявив: «Я буду спать с дядей Гуцалом!» Много лет мы об этом вспоминали…

Да и Наташа не скоро забыла рассказы Петра Федоровича. Пойдя в первый класс, научившись складывать слова, вела с ним самостоятельную переписку, сообщая об успехах в школе и другие попутные новости: «Здравствуй, дядя Гуцал!. Пишет Вам Наталья Николаевна Денисова… А вчера мы дружно и весело ездили на дачу… Сажали картошку и собирали малину… А потом на папу напали какие-то большие мухи и он отбивался от них лопатой…»

Переделкинские мастера прозы, которым читал эти строки Гуцал, от души смеялись, оценив непосредственность Наташи, её слог, и то, как ребенок художественно и вольно сместил времена весны и осени…

Но вот мы в Тобольске. Гостиница «Сибирь». Подхожу к дежурному администратору и выясняю, что «местов нет» и для нас никто не заказывал. Что делать? Сую под нос тете-администратору свою «ксиву», говорю, мол, мы такие и сякие, что за беспорядок! Далее добавляю: «Со мной австралийский писатель. Вы что хотите международного скандалу?!»

К администратору, в её каморку, заходит дородная сибирячка. Разговор полушепотом. Улавливаю только одну фразу: «Может, к себе поселите?» Ага… Дородная сибирячка, окинув нас оценивающим взором, подходит к нам и говорит: «Идемте со мной!»

Минут пятнадцать пешего хода и мы в подъезде кирпичной пятиэтажки. Тетя открывает ключом дверь, и мы оказываемся в обширных апартаментах. Гостиница. Но без всяких там табличек-вывесок, без заполнения бумаг. «Здесь будете жить. Комнаты, кровати сами выберете. Вот вам вторые ключи!»

Гуцал успел тем временем растворить свой чемоданище, вынул из него яркий сингапурский сувенир – сумочку, осыпанную бисером, вручил в благодарность нашей, будто свалившейся с небес, хозяйке!

Тетенька ушла, и мы, изумленно переглянувшись, начали изучать апартаменты. Без особого блеска, но уютно и со вкусом. Четыре спальных комнаты. Одну, двухместную, заняли тут же. Две ванны, два туалета. Гуцал подчеркнул: «У каждого персональный гальюн!» Далее – кухня с холодильником, правда, пустым. Зал для отдыха с огромным телевизором, креслами, пальмами в кадушках, картины, два телефона – один с клавишами, другой скромный, без диска набора. Затем обнаружили банкетный зал с посудой и соответствующей мебелью. Пока я любовался хрустальными фужерами в шкафу, Гуцал совершил новое открытие. За очень скромной дверью обнаружил кладовку с двумя ящиками водки: «И это для нас? И тоже бесплатно?» – «Наверно!» – не очень уверенно пожал я плечами.

Вечером в банкетном зале мы устроили прием. Я обзвонил знакомых тобольских стихотворцев, пришли несколько, посидели, «побазарили» о разном, в заветной кладовке горячительного поубавили… И наша хозяйка на утро предъявила нам квитанцию о немедленной уплате за потребленное, да еще по ресторанной цене.

«Нет, дорогой Коля, при необходимости будем держать курс на соседний гастроном!» – подвел итог нашей благотворительности Гуцал.

Но сие тем не окончилось. Хозяйка обнаружила, что «кто-то садился на застеленную кровать второго секретаря обкома КПСС» и выписала квитанцию на четыре рубля с полтиной. Поскольку это была моя вина, уплатил персонально. «Не садись на кровати вторых секретарей, знай свой шесток!» – прокомментировал Гуцал.

Работали в Тобольске мы аж восемнадцать дней. Дела поначалу шли туговато, горком нам не помогал, действовали самостоятельно, ориентируясь на ранее заключенные с организациями и предприятиями договора. Встречали порой с начальной настороженностью, провожали с улыбками, благодарностями. Мы хорошо дополняли выступления друг друга. Гуцал блистал экзотическими заграничными встречами и историями, я читал лирику Особо очаровали женский коллектив швейной фабрики, где приступили к пошиву новых рубашек с символикой, посвященной недавнему совместному полету советско-американских космический кораблей «Союз» и «Аполлон». На другой день в наши апартаменты пришла красивая и модная девушка, вручила нам сувенирные конверты с рубашками, добавив с улыбкой, что мы первые в стране «обладатели новой продукции фабрики!»