Н. Денисов - В чистом поле - очерки, рассказы, стихи

Здесь я иногда забываю, что нахожусь за тысячи километров от городского асфальта и подстриженных деревьев. Будто нет этого в жизни, в природе. Только – холодная сосьвинская вода, она ощутимей, когда достаю её ведерком из-за борта. Бросать его, ведерко на веревке, надо расчетливо, чтоб тебя не выдернуло за борт при полном ходе судна. Однажды – было… Да, ладно. Как видите, цел!

Я не первооткрыватель. Нет, старики, мне не повезло. Даже Славка и Олег – курсанты из Рыбинского речтехникума, плавают здесь вторую практику. А добродушный здоровяк Федя на следующий год придет на «Шлеев» уже не мотористом-практикантом, а механиком.

А капитан Анатолий Сергеевич! Он пятнадцать лет на Северной Сосьве! Каждый манси, встречая теплоход, говорит: «Траствуй, капитан Сергеич!» Каждый перекат, всякую вешку и бакен помнит капитан наизусть, как Ваня Тучков свои хрестоматийные стихи, потому ночью капитан всегда на мостике, возле рулевого.

Вчера ехал с нами поэт Юван Шесталов. Гостил у родителей в Ванзетуре. Зашел ко мне в каюту, похлопал по плечу – «Ты это правильно делаешь, набирайся впечатлений, поэту необходимо!» Изображал из себя шамана. Еще в роли! Он был на празднике «Медвежьей головы». Шаманил. И у меня в каюте рычал, прыгал, тряс головой. Забавно!

Я потянул поэта в наш носовой салон, он типа «ленинской комнаты», какие бывают в воинских частях иль при небольших фабриках, скликал свободный от вахты народ, давай, говорю Ювану, почитай стихи! Юван, как всегда, готов к подобным поэтическим действам! Читал новую поэму. На родине, говорит, сочинил…

Замечательно! Но поэты здесь явление редкое. Не Москва…

В каждом береговом селении на Северной Сосьве нас встречали собаки. Когда теплоход мягко причаливал к берегу, шурша килем о песок, они радостно и наперегонки бежали к судну.

«Лайки, – со знанием дела говорил Олег, открывая иллюминатор, – чистопородные».

Выходила из камбуза кокша и бросала собакам остатки пищи.

«Полкан, Полкан! – кричали матросы.

«Тузик, Тузик!» – звали рулевые.

«Дозор, Дозор!» – басил механик.

Собаки вострили уши и нюхали воздух.

Мы привыкли к ним и запомнили их клички. И когда капитану пришел приказ на какое-то время увести судно на Обь, все мы загрустили.

Северное лето стремительно шло к концу. Ночью в надстройку, где находились каюты второго класса, ударял холодный ветер. Бугрилась вода в Оби. Ушли под воду обмелевшие за лето песчаные косы. И наш небольшой теплоход качало на обских волнах не по-божески…

Однажды утром мы проснулись от тишины. Молчали дизеля.

«Сосьва!» – обрадовался Олег, выбегая на палубу.

«Полкан, Полкан!» – звали матросы.

«Тузик, Гузик!» – кричал из рубки рулевой.

«Дозор, Дозор…»

Па песок кинули остатки вчерашнего ужина. Дозор сидел у ног старика манси.

«Хорошая собака, – сказал механик. – Продай, старик».

«Лайка!» – заискрились глаза манси…

Застучал мотор бударки, потревожив светлую гладь реки. Чиста в Сосьве вода, каждый камешек виден на дне. Много в Сосьве рыбы: и сырка, и нельмы, и муксуна, знаменитой сосьвинской селедки, которую ловят здесь на спецзаказ и спецпосолом отправляют прямо в Москву, в Кремль.

Любят манси Сосьву.

…Часто плавал Дозор на рыбалку в бударке своего прежнего хозяина. Надвинулась однажды буря, подвернул рыбак к берегу, чтоб костер развести и погреться, бутылку вина выпил и, не переждав бурю, заторопился домой.

Холодна в Сосьве вода, неласкова волна. Вывалился пьяный хозяин за борт и утонул…

«Тяжелый случай», – вздохнул Олег, перебивая рассказ манси.

«Это мой брат был, – тихо сказал старик. И продолжил – вчера с рыбалки едем. Волна в борт бьет. Мотор совсем ослаб. В груди холодно. Бутылка достал, наливаю в кружка. Дозор рычит. Шерсть дыбом поднялась на загривке…»

«Интересно, – сказал Олег, чиркая спичкой, прикуривая. – И не выпил?»

«Ну зачем тебе такая собака?» – не унимался механик.

«Ух и зла была Сосьва!… Не, не продам!» – гордо отрезал старик.

В каждом поселке первыми нас встречали собаки. Шли дни, совсем отяжелела от холода вода в Сосьве, по вечерам гуртились на плесах утки, готовясь к отлету на юг. Навигация и наша работа гоже шли к концу. И вот однажды, в Березово, в пристанской толпе, мы увидели старого манси. Он держал в руках собачий ошейник с медной застежкой и плакал.

Два дня назад Дозор погиб в тайге в схватке с медведем.

«Хорошая собака была…» – чуть слышно прошептал сухими губами механик.