Ли Чайлд - Избранные романы - Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.

Хрустнула ветка. Потом еще одна.

Она замирает, мечтая слиться с каменной стеной пещеры. Она — как собственная тень, плоская и неподвижная.

Это, наверно, идет Он. Его не было уже очень давно, и, хотя она радовалась, что Он ушел, без Него страшно. Когда-то, очень давно, могла помочь Она, но Она УМЕРЛА.

Девочка смотрит на волчонка, который сидит возле нее. Зверь тоже настороже, нюхает воздух. Коснувшись его мягкого меха, она замечает, что он дрожит всем телом. Его интересует то же самое: вернется ли Он? Уходя, Он сказал Девочке:

«ВЕДИСЕБЯХОРОШОПОКАМЕНЯНЕБУДЕТАНЕТО…»

Она понимает не все слова, но «А Не То» она знает.

Он слишком давно ушел. Есть нечего. Она освободилась от привязи и походила по лесу, собирая ягоды и орехи, но в эту пору их уже немного. Скоро она ослабеет и не сможет искать пищу, к тому же никакой пищи в лесу и не будет, когда на землю начнут падать белые звездочки, а дыхание станет превращаться в пар. Она боится Чужаков, которые живут Снаружи, но она голодна, а если Он, вернувшись, увидит, что она освободилась, будет плохо. Нужно идти.

Городок Рейн-Вэлли, расположенный на краю Национального парка «Олимпик» и омываемый волнами Тихого океана, был последним оплотом цивилизации у границы заповедных лесов.

Сразу за городской чертой начинались непролазные чащи. Даже сейчас, в наш век научно-технического прогресса, эти леса оставались девственными, глухими.

Меньше ста лет назад переселенцы, осевшие на побережье, вырубили часть леса для посевов. Со временем они убедились в том, что эту землю невозможно возделать. Они перестали распахивать поля и начали жить за счет ловли лосося и заготовки древесины. Несколько десятилетий город процветал. Но в девяностые годы в Рейн-Вэлли нагрянули защитники окружающей среды. Они выступали за охрану лесов. Время больших доходов кануло в прошлое.

Но жители Рейн-Вэлли были упорными людьми, они продолжали жить там, где дождь льет более двухсот дней в году и солнышку радуются как нежданному гостю. Они стойко переносили серые дни и не сетовали на сокращение доходов, — словом, это были истинные сыновья и дочери первопроходцев, рискнувших поселиться в этом краю лесов.

И вот теперь их ждало очередное испытание на стойкость. Было семнадцатое октября. Осины и клены все еще красовались в ярких праздничных уборах, но ошибиться было нельзя: приближалась зима. Вот уже семь дней дождь лил не переставая.

На углу Уитон-уэй и Кейтс-авеню находился полицейский участок, приземистое серое здание, увенчанное ротондой. Света стареньких люминесцентных ламп едва хватало, чтобы разогнать мрак. Для людей, сидящих за рабочими столами, дробный стук дождевых капель по крыше стал почти привычным.

Элен Бартон стояла у окна и смотрела на улицу. Из-за дождя город казался похожим на рисунок углем. Заметив свое отражение в мокром стекле, она опять представила себя юной: длинные черные волосы, глаза как синий лен. Девушка, которую выбрали королевой выпускного бала. Она была тогда в белом — цвет невест, цвет мечты о семейном счастье…

— Мне надо покурить, Элли, — заявила Нат. — Если я не закурю, я слопаю все, что есть в холодильнике.

— Не разрешай, — сказал Кэл, диспетчер. Он согнулся над телефоном, прядь черных волос падала ему на глаза. Элли вспомнила, что в старших классах ребята прозвали его Вороном из-за этих черных как смоль волос. — Надо влюбиться. Остальное не поможет.

Элли обернулась к подруге:

— Ты же знаешь правила. Это общественное здание. Я начальник полиции и не могу позволить тебе нарушить закон…

— Вот именно, — поддакнул Кэл. Он собирался продолжить, но тут раздался звонок, и он произнес в трубку: — Полиция Рейн-Вэлли.

— Да ладно, — сказала Нат. — Слишком ты строга, как я погляжу. А Свен Моргенштерн, между прочим, каждый день паркуется перед своим магазином. Прямо напротив гидранта. Когда ты в последний раз эвакуировала его машину? А Толстуха Марго каждое воскресенье ворует в аптеке ментоловые леденцы.

Они обе знали, что можно привести еще десяток примеров. Все же это Рейн-Вэлли, а не центр Сиэтла. Элли никогда не сталкивалась с преступлением серьезнее, чем взлом и незаконное проникновение.

— Или ты разрешишь мне покурить, или я пойду за пончиками и пивом.

— И то и другое тебе вредно.

— Тебе вредно, а нам — нет, — сказал Кэл, закончив телефонный разговор. — Не уступай, Эл. Она служит в полиции и не должна курить в муниципальном здании.

— Ты слишком много куришь, — заметила Элли.