Ли Чайлд - Избранные романы - Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.

Все истории о диких детях трогательны и невероятно печальны. И у меня родился замысел: женщина-психиатр, по-своему не менее травмированная, чем ее маленькая пациентка, выхаживает этого глубоко травмированного ребенка, и они спасают друг друга.

Этот роман особенно дорог мне. Джулия и Элли — и мужчины, которые помогают им, — стали самыми любимыми из всех моих героев. Они сердечны, смелы и сострадательны. Я верю, что читатели, которые отправятся в путь вместе со мной, окажутся среди людей, заслуживающих любви.

Холостяцкая вечеринка была задумана как ночное развлечение: компания молодых людей устраивает безобидный розыгрыш своему другу, потом они выпивают, а поутру от всего этого остаются лишь веселые воспоминания.

Однако, когда вечеринка завершается, четверо шутников оказываются покойниками, а жених исчезает с лица земли. И за невинным планом ночных приключений начинает проступать простой, как смерть, план убийства.

Пока что план работал, если не считать пары неувязок.

Вообще-то они рассчитывали, что в 20:30 — как-никак конец мая — будет еще светло. Вчера, когда они, все четверо, отправились в путь, прихватив с собой пустой гроб и четыре лопаты, времени у них была вроде бы куча. А вот сегодня их «транзит» тащился по дорогам графства Суссекс еле-еле, а с неба, похожего цветом на мутный негатив, лился дождь.

— Еще не приехали, что ли? — спросил, кривляясь, детским голоском сидевший сзади Джош.

— Великий Хм-Ага говорит: «Куда я иду, там я и есть», — ответил Роббо: он сидел за рулем, поскольку пьян был немного меньше всех прочих. После трех пабов, в которых они отметились за последние полтора часа, Роббо перешел на светлое пиво. Тем более, что предстояло посетить еще четыре.

— Ну так выходит, мы уже там! — сказал Джош.

— И всегда там были.

Из темноты выплыл дорожный знак, предупреждающий об оленях на дороге, и уплыл, и свет фар заскользил по лоснящемуся щебеночному асфальту, уходящему в лес. Промелькнул маленький белый коттедж.

Майкл, развалившийся на тартановом коврике в тыльной части фургончика, наслаждался приятным опьянением.

— Я бы, пожалуй, принял еще, — не очень внятно сообщил он.

Если бы Майкл сохранил способность хоть немного соображать, то понял бы по физиономиям четверки своих друзей: что- то нечисто. Обычно он на выпивку сильно не налегал, однако сегодня загрузил в себя куда больше кружек пива и стопочек водки, чем смог бы припомнить, — и в большем числе распивочных, чем стоило. В шестерке мужчин, подружившихся еще подростками, Майкл Харрисон всегда был естественным лидером. Если секрет счастливой жизни состоит в правильном выборе родителей, Майкл вытащил сразу несколько счастливых билетов. Он унаследовал приятную внешность матери, а заодно — обаяние и предприимчивость покойного отца.

Ныне, в свои двадцать восемь, он был известен как человек умный и порядочный. Если у него и имелись недостатки, то сводились они к чрезмерной доверчивости и озорству. И этим вечером последнее должно было выйти ему боком, да еще как.

Он снова вернулся в блаженное оцепенение, и мысли его посещали самые счастливые. Жизнь прекрасна. Мать встречается с отличным мужиком, сестра Кэрли отправилась в Австралию, будет целый год разгуливать там с рюкзаком. И самое главное, всего через три дня он станет мужем женщины, которую любит. Своей второй половинки. Эшли.

— Я люблю ее, — прошептал Майкл. — Люблю Эшли.

Доехав до поворота, Роббо притормозил. Дворники работали, размазывая дождевую воду по лобовому стеклу.

— Нет, правда, я ее люблю. Понимаете, о чем я?

— О чем ты, мы понимаем, — ответил Пит.

Фургончик накренился, поворачивая под прямым углом направо, прогромыхал по преграждающей проход скоту металлической решетке, потом еще по одной и выехал на грунтовую дорогу с двумя колеями. Впереди машины некоторое время скакал кролик, в конце концов метнувшийся в какие-то заросли.

Роббо сбавил скорость, и Майкл слегка встревожился:

— Куда мы едем?

— Еще в один паб.

— Ага. Отлично. — И миг спустя: — Я, правда, обещал Эшли, что не стану — не буду — слишком много пить.

— Надо же, — сказал Пит, — ты и жениться-то не успел, а она уже условия ставит.

Фургончик опять накренился, на этот раз потому, что встал, и Роббо выключил двигатель.