Array Коллектив авторов - Здравствуйте, доктор! Записки пациентов [антология]

Так и бродил, прислушиваясь к разговорам, к перебранкам лоточников на бескрайнем этом рынке не то рыболовного снаряжения, не то охотничьего инвентаря. Чтобы не показаться со стороны чужаком, милиционером или подозрительным наблюдателем, изредка подходил Серегин к лоткам, слюнявил палец, вертел перед глазами здоровенный крючок, пробовал на зуб промасленные крученые поводки, деловито взвешивал на ладони грузила. Интересовался насчет цены, выспрашивал про наживку, про катушки, а дослушать до конца забывал, тускнел и отходил в сторону. День линял, разменивался на глазах, над рынком растекались прохладные сумерки, вызывая к жизни из темноты тусклые, мигающие фонари. Посетителей и продавцов не убавилось. Где-то неподалеку будто бы жарили шашлыки — растекался повсюду жирный сытный дым, пропитанный перцем и кинзой. Денег ни у кого в руках не мелькало — ни бумажки, ни копеечки, ни иностранной какой-нибудь знакомой монеты. Зато иным сумрачным мужикам все заворачивали и передавали за так: и мотки лески, и наборы крючков, и блесны. За какие такие заслуги, за какие, может быть, огрехи, не имел Серегин понятий. А расспрашивать постеснялся. А гадать да прицеливаться в уме — не спешил. Тоскливо ему сделалось: и здесь вроде как царит неравенство, подозрительные какие-то обычаи, туман и муть. Потом вспомнил, что через пять дней у него в клинике намечена презентация нового, очень дорогого и эффективного средства на растительной основе для исцеления от гастрита. Уже и доклад с картинками и всякими схемами в компьютере готов, старший сын Олежка помогал делать. Вспомнилась Серегину и заповедь, зазубренная со студенческих времен: «Врач, вылечи себя сам», — которая всегда нагоняла на него умиление, глубоко трогала почти до слез. Переделал Серегин поскорее эту самую заповедь в «воскреси себя сам». Да и воскресил себя при помощи имевшихся в наличии подручных средств: осиротевшего перышка из крыла голубя, оброненного неизвестным на тротуар поплавка, вышедшего из срока годности крема для закрепления загара, ломтя бородинского хлеба, катышка слизи из глаза кота и открытки с рекламой молодежной одежды «Clo». Пересилил разлад окружающего, поднатужился, сгустился, налег еще сильнее, приложился поосновательней. И все-таки сдюжил.

И ты тоже обязательно сможешь…

© Ирина Горюнова, 2014

В тесной и неуютной сестринской пахло антоновскими яблоками и шоколадом. Освежающий запах дачной антоновки был домашним и знакомым, но в сочетании с шоколадом и примешивающимся к ним запахам йода и хлорки вызывал чувство раздражения. Комната для медсестер была бедной, как и во всех государственных больницах. В одном из углов стоял допотопный, временами порыкивающий холодильник «Саратов», называвшийся холодильником, очевидно, по недоразумению, так как в него почти ничего не помещалось — пара йогуртов и бутербродов да пакет молока. На бутылочно-зеленого цвета стене висел прошлогодний календарь с гордой надписью «Московская Федеральная налоговая служба», подаренный кем-то из пациенток. Письменный стол, стоявший у окна, поблек давно облупившимся лаком, и на его жирной засаленной столешнице были видны разводы от чашек. Рядом с дверью, как часовой, вытянулся шкафчик, в котором висели массивные металлические крючки. На них болтались потасканное серое пальтецо и белый халат, давно превратившийся в замызганную тряпку. С другой стороны громоздилась кушетка, накрытая прорванной и порыжелой целлофановой пленкой.

Фима притулилась на рассохшемся скрипучем стуле, прихлебывая остывший чай из кружки, рисунок которой расползся паутинками трещин. За окном таял душный и сумрачный день, громоздя черные тучи в ожидании ливня. Акушерка злобно смотрела на большой мешок яблок, неряшливо сваленный в углу, рядом с кушеткой. Сегодня ей не повезло: погода была мерзкая, по дороге на работу она промочила ноги, да еще вдобавок какая-то шустрая старушка, залезая в трамвай, сильно двинула ее по ноге своей тяжелогруженой сумкой.

«Тащат чего-то, тащат, — бормотала она вполголоса, — вот все что могли яблоками завалили да шоколадом. Нет бы денег принести, а они вот яблоки! Понятно, что в бесплатном роддоме ничего не заработаешь, надо в коммерцию идти». Она лениво почесала себя по мокрой шее и вздохнула. «Только успела помыться, — подумала она, — опять вся потная! Да, езда в общественном транспорте к чистоте не располагает, результат оставляет желать лучшего».