Array Коллектив авторов - Здравствуйте, доктор! Записки пациентов [антология]

Надежда Оли трансформировалась во времени: одно обезболивающее не помогает — пробуем другое, сильнее, если в поликлинике не лечат, будем ждать МРТ. Олины родители дали знакомым взятку, чтобы записать Олю на томографию. В их городе очередь на чудо-аппарат была на три месяца вперед, а Оля так долго жить на карачках не могла. Каждое утро в медицине появлялось что-то новое, во что можно было верить, — в этом была прелесть Олиного оптимизма.

Егор пришел во вторник. Прямо к Оле в квартиру, как настоящий смельчак. Дверь ему открыла мама. Сначала Оля лежала на покрывале раком, уперев подбородок в подушку, чтобы было удобнее разглядывать Егора, сидящего в кресле напротив.

— Какая у тебя соблазнительная поза, — подмигнул он.

— Ты грязный извращенец, Егор, мне же больно сидеть и стоять, — в глубине души Оле было приятно сознавать, что она соблазняет, а не вызывает одни рыдания. Ей хотелось держать Егора за руку, а потому она выдумала хитрость: — Выведи меня погулять.

— Тебе надо сперва одеться, нет? — Егор и сам был рад сбежать из лазарета, но был уверен, что идея провалится.

Спина не давала согнуться, и он помогал Оле натягивать колготки. Пожалуй, это было самым эротичным моментом последних дней. А самым смешным воспоминанием — переходить с Егором дорогу. Время, отпущенное пешеходам на зебре, не рассчитано на калек и старушек — и Оля, которая не могла развить скорость выше черепашьей, катастрофически не успевала на зеленый сигнал. Егор как джентльмен шел рядом и поддерживал ее под локоток. Справа скрежетал тормозами белый «лексус», водитель покрывался пеной ненависти и наверняка считал, что нарочито медлительная пара над ним издевается. То, что чувствовала Оля, было похоже на счастье. Единственное: ей очень хотелось прилечь, чтобы разгрузить сустав. Идти домой болеть к маме, чтобы никогда больше не увидеть Егора, было страшно. Она попросилась в бар с диванами, продлить моменты счастья. Там Оля улеглась Егору головой на колени. Его джинсы пахли свежей тканью. Они выглядели как влюбленные подростки, которые плюют на приличия, официанткам в голову не приходило, что молодой человек выгуливает развалину с защемлением нерва. Скоро в бар пришли друзья Егора. Оля чувствовала себя как на прощальной вечеринке, потому что все пили за ее завтрашнюю МРТ.

Магнитно-резонансный монстр напоминал барокамеру. Кушетку с Олей засунули под самый купол, внутри нечем было дышать, а пространство вокруг пульсировало и гудело как в аду. Хорошо, нога не болела. Медсестра предусмотрительно подставила Оле под оба колена треугольную подушечку. Когда муки закончились, Олю вытащили на свет. Попросили обождать пару минут для проявки фотографий. Пока Оля ковыляла в туалет, ее нагнал лаборант с побелевшим лицом:

— Вам надо срочно делать что-то с позвоночником, не тяните. Берите снимки и бегом в больницу.

— А что со мной? — спросила Оля, у которой не было сил посмеяться над абсурдом слова «бегом».

— По моим подсчетам, там двадцать восемь миллиметров в диаметре, это грыжа, я напишу вам расшифровку для врача, — ответил лаборант, поправляя очки.

«О, господи! — думала Оля. — У принцессы грыжа — звучит как дерьмо!»

По словам врачей, эта штуковина в позвоночнике так разрослась, что начала закрывать позвоночный канал. У нормальных людей канал шире шнура от системного блока, у Оли просвет скукожился до двух миллиметров в диаметре. Отсюда хроническая боль. Интересно, что теперь скажет ее невролог, которая две недели лечила Олю раздеванием и сгибанием ноги?

«У меня сужается позвоночный канал, думаю, будут резать», — настрочила Оля Егору смс, упустив некрасивое слово грыжа. «Все же будет хорошо, правда?» — отмазался тот, и Оле захотелось выдрать у него клок кудрявых черных волос. Она ответила: «Ну да, не в каменном веке живем».

Глупая собака будет помогать себе сама, умная пойдет к людям за милосердием. По приезде в НИИ микрохирургии Оля уже не могла сидеть и чувствовала себя дворнягой, которая улеглась на кушетке ждать вердикта главврача. Будь что будет — думала Оля. Здесь, в больнице, ее как минимум обезболят, говорят, у них и наркотики есть. На каталке по коридору стройная женщина в трико везла немолодую пациентку, которой, судя по всему, было плохо. Больная тихо стонала, молодая дама рассказывала кому-то в телефонную трубку:

— Она уже и писается, говорит, не чувствует ничего. И запах пошел ацетона, да, изо рта. А операция только в понедельник.