Питер Абрахамс - Горняк. Венок Майклу Удомо

Эдибхой свернул направо от Хейверсток-хилл. Они миновали одну узкую улочку, другую, третью и остановились у дома, где жил Мэби. У самого крыльца один на другом лежали два огромных чурбана.

— Бог ты мой! — воскликнул Эдибхой и покатился со смеху.

— Давай скорее, мы и так опаздываем, — быстро сказал Мхенди.

— Опаздываем! Опаздываем! А ну вылезайте!

— В чем дело? — спросил Удомо.

— Ты только взгляни на эти бревна, — ответил Эдибхой и снова захохотал.

Мхенди первым поднялся на крыльцо и подергал дверь.

— Заперта.

— Постучи.

— Сам стучи. В прошлый раз на меня обрушился какой-то лохматый композитор и обещал свернуть шею.

Эдибхой изо всех сил стукнул дверным молотком. Мхенди отступил на нижнюю ступеньку. Худенькая женщина в брюках открыла дверь.

— А, это вы, доктор. Пол дома, только сегодня после обеда к нему приходили какие-то двое, и он потом на чем свет стоит ругался, что их впустили.

— Вы знаете бородача, который грозился сломать мне шею? — спросил Мхенди.

Женщина улыбнулась.

— Это мой муж. Вообще-то он человек мирный.

— Не бойтесь, — сказал Эдибхой. — Нас Пол ждет.

— Ну, раз так, идите. — Женщина ушла.

— Затащим-ка в дом один из чурбанов, — сказал Эдибхой.

Они с Мхенди подняли чурбан и с трудом потащили его вверх по ступенькам. У невысокой двери с правой стороны площадки остановились.

— Отвори, Майк, — задыхаясь проговорил Эдибхой.

Удомо осторожно постучал.

— Проклятие! — охнул Эдибхой.

Чурбан вырвался у него из рук и грохнулся на пол, ударив его по большому пальцу ноги. Мхенди успел отскочить. Эдибхой взвыл и сел на чурбан, схватившись за ногу.

— Вдребезги! — Лицо его исказилось от боли.

Дверь, возле которой стоял Удомо, неслышно отворилась. В проеме показался темнокожий человечек, ростом футов в пять, не больше. У него было продолговатое худое лицо, обрамленное жесткими курчавыми волосами, острый подбородок. Длинные и тонкие черные пальцы, казалось, не знали покоя. Большие глаза навыкате с полуопущенными, как у совы, веками, придавали ему сонный вид. Эдибхой и Мхенди не сразу заметили его.

Он окинул их взглядом и улыбнулся. Потом упер руки в бока, закинул назад голову и разразился громким смехом. У него оказался неожиданно густой бас. Тут только Эдибхой и Мхенди увидели его.

Сверху кто-то заорал:

— Эй вы там, прекратите галдеж! Я работаю. — Голос дрожал от ярости.

— Кто бы говорил… — крикнул в ответ Мэби. — Заходите, — сказал он, обращаясь к приятелям, и, повернувшись, первым вошел в комнату.

— Это Пол Мэби, скульптор, — сказал Мхенди Удомо. — Теперь ты знаешь всю нашу группу. Пошли! — И он последовал за Мэби.

— А как же я? — завопил Эдибхой.

— Вставай и иди, — сказал Мэби.

— Вот благодарность за то, что мы хотели занести наверх его чурбан.

Но все-таки встал и заковылял вслед за всеми.

— Чтобы я еще когда-нибудь… — с горечью сказал Мхенди, но глаза его весело искрились. — Дик чуть не лишился жизни, а ему хоть бы что. Пусть теперь все крыльцо будет завалено бревнами, я и пальцем не шевельну, чтобы тебе помочь.

— Эх вы, безрукие! — сказал Мэби. — Ладно, входите!

— Я размозжил себе ступню — и вот как меня встречают, — стонал Эдибхой.

— Иди, иди, посмотрим, что там у тебя.

Большая, как концертный зал, комната занимала весь нижний этаж. Посредине стоял огромный стол, заваленный газетами и книгами, на нем белье из прачечной, надкушенная булка, грязная посуда, початая бутылка вина и множество статуэток. Скульптуры побольше стояли прямо на полу. Стена, противоположная двери, была почти целиком из стекла, и свет заливал всю комнату. В углу Удомо заметил мольберт с незаконченным эскизом. В нише, наименее освещенном месте студии, приютился узкий диванчик. Стены были сплошь завешаны рисунками.

— Сядь, — сказал Мэби.

Он опустился на колени, расшнуровал Эдибхою ботинок и снял с ноги. Затем стянул носок. Осмотр был внимательный и быстрый.

— Раздробленная ступня оказывается на поверку синяком на большом пальце.

— А я уверен, что сломана кость.

— Несчастный ипохондрик!

— Познакомься — это Майкл Удомо, — сказал Мхенди. — Мы приехали за тобой. Едем на вечеринку к Лоис. Чтоб тебя вместе с твоими корягами!..

Мэби пристально посмотрел на Удомо — посмотрел холодным, испытующим взглядом, от которого Удомо стало не по себе: он почувствовал какую-то неловкость и насторожился. В следующее мгновение Мэби вскочил и протянул ему руку. Рукопожатие было крепким. Удомо отвернулся, уходя от его внимательных глаз. Он увидел на полу бюст Лэнвуда и подошел к нему, радуясь возможности быть подальше от Мэби: его немного пугала сдержанная сила, исходившая от этого человечка.