Джина Максвелл - Пятьдесят оттенков для Золушки

Он почти пожалел, что высказал свою угрозу, когда ее лицо побледнело, но если это единственный способ заставить ее говорить, то так тому и быть.

— Давай запрыгивай на стол, будем меняться местами, — сказал он и встал. Когда она открыла рот, чтобы поспорить с ним, он сузил глаза, чтобы показать ей, что не шутит. Обреченно вздохнув, она сделала, что он хотел.

— Ну вот, теперь ты мой пациент. — Несмотря на боль в плече, он оперся руками по обе стороны от ее бедер, предотвращая попытки побега, если она вдруг решит, что это лучшая альтернатива.

— Итак, мисс Миллер, — сказал он, глядя в ее глубокие серые глаза. — Расскажи мне, где болит.

Люси все еще не могла поверить, что Рид был в ее палате для физиотерапии. Когда они были гораздо младше, она всюду следовала за своим старшим братом, чтобы побольше общаться с его лучшим другом. Но так как Рид относился всегда к ней, как к своей младшей сестре, что сначала было большим разочарованием для ее молодого сердца, то со временем она просто начала относиться к нему и Джексону с большим уважением.

Сейчас же она с трудом могла оторвать взгляд от него.

Он всегда был очень энергичным в старшей школе, но тогда это было слегка нелепо. Сейчас же этот человек превзошел идею Микеланджело о совершенстве, в результате чего статуя Давида была похожа на дряблого слабака по сравнению с ним. Его темно-русые волосы были коротко подстрижены, удлиняясь к центру. Кроме того, у него были татуировки… О, Боже, татуировки. Черные эзотерические узоры украшали его правое предплечье и шли через все плечо и грудную мышцу и вились вверх по правой стороне шеи. Также справа на грудной клетке была набита фраза: «Борись, чтобы побеждать» рукописным шрифтом и заканчивалась на диагональном…»

— Лю?

Она встретилась взглядом с его карими глазами «хмм?».

— Ты собираешься говорить или мне придется прибегнуть к пытке щекоткой?

Хорошо, Люси, успокойся, возьми себя в руки, это ведь просто Рид. Она закатила глаза и отвернулась, надеясь, что он не заметит навернувшихся на глаза слез. Она улыбнулась, стараясь поддерживать легкую беседу. Ей не хотелось, чтобы он допытывался, что случилось.

— Мне уже не восемь лет, Рид, если ты провернешь что-то вроде этого, я могу обвинить тебя в сексуальном домогательстве.

Осторожно взяв ее за подбородок, он поднял ее голову, посмотрел в глаза и назвал ее имя «Люси»…

Она не могла больше сдерживаться, и слезы полились из ее глаз.

— Боже, это так глупо. Правда, у меня ничего не случилось, — сказала она сердито, смахивая слезы.

— Когда мужчина заставляет женщину плакать, это нельзя назвать ничего.

— Он не хотел, он даже не знал, что так получится. Просто. — Она сделала глубокий вздох и судорожно выдохнула: — Я любила его на протяжение всех этих лет, а он меня не замечал. По крайней мере, я ему не нравлюсь. И прямо перед тем как ты пришел, он попросил у меня номер моей лучшей подруги. Он хочет пригласить ее на благотворительный бал больницы.

— И что, она пойдет?

— Нет, Ванесса никогда так со мной не поступит. Просто это очень больно осознавать, что он видел ее всего один раз и с тех пор мечтал пригласить ее на бал. Мы же провели бесконечное множество часов вместе, но он как будто меня в упор не видит.

— Ну, очевидно, он просто слепой идиот.

Люси хмыкнула и покачала головой:

— Ты просто не знаешь Стивена. У него в одном мизинце больше обаяния, чем у половины населения Рено. Он великолепный хирург-ортопед, который делает все для выздоровления своих пациентов. Он умный, успешный и невероятно красивый. К тому же мы просто идеально подходим друг другу. Я знаю, что могла бы сделать его счастливым, если бы он только дал мне шанс.

— Ну, если он слишком тупой, чтобы сделать первый шаг, почему бы его не сделать тебе?

Жар сразу же прилил к ее щекам, и она начала с преувеличенным вниманием разглядывать свои руки на коленях.

— Я не могу. Я не знаю, что сказать. И даже если бы я смогла, и он каким-то чудом сказал мне да, я…

— Что ты?

— Я бы не знала, что мне делать, — прошептала она.

— Делать? — Он попытался понять, что она имеет в виду под этим, но так и не смог. Если только… — Люси, ты же встречалась с кем-нибудь после того, как развелась, не так ли?

— Что за глупости, Рид, отпусти меня.

Он не шелохнулся.

— Ты, должно быть, шутишь. У тебя не было ни одного парня?

— Знаешь, что я скажу тебе, Эндрюс, твое недоверие не прибавляет мне желания что-то тебе рассказывать, тем более на эту тему. Поэтому отпусти меня и давай составим график приема на следующую неделю.