Хелен Саймонсон - Последний бой майора Петтигрю

Миссис Али покинула деревню. Майор не проводил ее. Он хотел прийти в магазин, но так расстроился и разозлился на самого себя, что, в полном соответствии с ее равнодушным предсказанием, заболел и пролежал в постели три дня. Пока он дремал в мятой пижаме, не обращая внимания на телефонные звонки и сводящее с ума тиканье часов, миссис Али уехала на север, к родственникам мужа, и когда он достаточно окреп, чтобы выйти на улицу, было уже поздно.

Майор стиснул зубы и приготовился пережить подарочную лихорадку, которая теперь охватывала Англию каждое Рождество — хотя раньше эта страна довольствовалась парой шерстяных носков и пудингом, в котором всего лишь было больше изюма, чем морковки. Каждый день он просыпался с надеждой почувствовать себя здоровым, но никак не мог избавиться от сухого кашля и апатии. Он был так изможден, что чувствовал, что вот-вот сойдет с ума от дребезжащей музыки в магазинах и на улицах. Чем веселее окружающие хохотали, распевали рождественские песни и закупали подарки, упаковки пива и корзинки с неудобоваримыми лакомствами разных стран, тем сильнее его охватывало ощущение никчемности мира.

Перед приготовлениями к празднику в Эджкомбе все прочие заботы, казалось, отступили. Даже кампания против «Сент-Джеймс хоумс» отошла на второй план. Расплодившиеся после охоты в окнах плакаты «Спасите нашу деревню» теперь терялись среди переливающихся гирлянд, аляповатых Санта-Клаусов на лужайках и светящихся оленей, безостановочно покачивающих рогами. Даже Алиса Пирс заменила один из трех плакатов нарисованной на доске голубкой, которая несла в клюве ленточку с надписью «Счастья вам». По вечерам ее освещала пара розовых флуоресцентных ламп, которые, повинуясь встроенному таймеру, то вспыхивали, то гасли с мучительно медленной периодичностью.

В магазине, который майор как можно дольше старался обходить стороной, за рождественскими украшениями уже было не разглядеть и следов миссис Али. Бумажные цепи, покачивающиеся украшения из фольги и гофрированные шары с рекламой пива превратили магазин в настоящий праздничный кошмар. Рядом с упаковками мясных пирожков уже не лежала слепленная миссис Али самса. На смену банкам с чаем пришли коробки конфет, чей размер гарантировал всем детям счастье, сопровождаемое неминуемым расстройством желудка. Вместо скромных подарочных корзинок, которые майор собирался купить, на прилавках теперь стояли большие дешевые корзины самых невообразимых расцветок, завернутые в желтый целлофан; каждую корзину украшала бамбуковая палочка, на которую был насажен пластмассовый мишка, оклеенный чем-то, напоминающим обои. Майор не в силах был представить человека, которого обрадовал бы мишка на палочке. Он рассматривал бедняжек, пока морщинистая старуха, до того спокойно вязавшая за прилавком, не поинтересовалась, хочет ли он купить такую корзину.

— Нет, спасибо, — сказал он.

Старуха уставилась на него. Судя по всему, она умела вязать вслепую — так как яростное постукиванье спиц ни на секунду не умолкало. Из глубины магазина появился Абдул Вахид, холодно поприветствовал майора и представил ему свою двоюродную бабушку.

— Очень приятно, — солгал майор.

Двоюродная бабушка кивнула, но на мгновение показавшаяся улыбка тут же уступила место недовольной гримасе — видимо, более ей привычной.

— Она почти не говорит по-английски — мы только недавно уговорили ее переехать из Пакистана, — сообщил Абдул Вахид и достал из-под прилавка пакет. — Рад, что вы зашли. Меня просили вам кое-что передать.

Майор взглянул на пакет и увидел томик Киплинга, который он дал почитать миссис Али.

— Как она? — спросил майор, стараясь звучать спокойно.

Бабушка внезапно разразилась длинной тирадой. Абдул Вахид кивнул и виновато улыбнулся.

— У нас все хорошо, спасибо, — сказал он, и тон его словно бы добавил еще один кусочек в стремительно растущую между ними стену, в которой майор не видел ни единой трещинки, куда могло бы проскользнуть хоть что-то человеческое. — Бабушка спрашивает, чем мы можем вам помочь.

— Мне ничего не надо, спасибо, — ответил майор. — Я заглянул, чтобы, э-э, взглянуть на украшения.

Он махнул в сторону особенно крупного бумажного шара, на котором была изображена толстогубая подмигивающая девчонка в остроконечной шапке с бубенцами. Абдул Вахид покраснел, и майор добавил:

— Когда того требует коммерческая необходимость, все средства хороши.