Юй Хуа - Как Сюй Саньгуань кровь продавал

С этими словами Сюй Юйлань развернулась и пошла прочь. На этот раз Сюй Саньгуань дома не усидел: уже почти совсем стемнело, вдруг с Первым случилась беда? Он сказал Второму и Третьему:

– За ворота не ходите. Если вернется Первый, скажите ему, что мы с матерью пошли его искать.

Не прошел он и нескольких шагов, как увидел, что у соседской двери горько плачет мальчик. Сюй Саньгуань присел на корточки и всмотрелся в его лицо:

– Ты Первый?

Убедившись, что так оно и есть, он заругался:

– Мы с матерью с ума сходим, а ты у соседей сидишь?

– Папа, я проголодался, совсем сил нет.

– Так тебе и надо. Сам из дома ушел, да еще сказал, что не вернешься.

– Когда ты сказал, что я тебе не родной, я пошел к Хэ Сяоюну. Но он меня прогнал, и я решил не возвращаться.

– Зачем же вернулся? Если ты уйдешь навсегда, я только рад буду.

Тут Первый расплакался еще горше:

– Я есть хочу, спать хочу… Я думал, хоть я тебе не родной, но ты меня пожалеешь…

Он с трудом встал на ноги и пошел прочь, цепляясь за стенку.

Сюй Саньгуань крикнул:

– А ну стой!

Первый остановился. Сюй Саньгуань опустился на корточки и сказал:

– Залезай на спину!

Первый залез, и Сюй Саньгуань понес его на восток. Прошел мимо своего дома, потом через переулок и зашагал вдоль берега реки. И всю дорогу ругался:

– Ты, ублюдок, меня в могилу сведешь! Мало того что из дома сбежал, еще и всем разболтал. Люди думают, я тебя каждый день луплю! Я тебя одиннадцать лет кормлю, а ведь я тебе отчим! А Хэ Сяоюн, твой отец родной, ради тебя и пальцем не шевельнул! В следующей жизни ты будешь отчимом, а я пасынком. Вот уж когда я тебя помучаю!

И тут Первый увидел огни «Победы» и робко спросил:

– Папа, ты угостишь меня лапшой?

– Да, сынок.

Через два года Хэ Сяоюна сбил шанхайский самосвал. Хэ Сяоюн налетел на дверь соседнего дома, дверь распахнулась, и он оказался прямо на полу у чужих людей.

Сюй Саньгуань нарадоваться не мог этому известию. Он расхаживал от дома к дому в одних трусах (стояло лето) и говорил:

– Вот она, справедливость! Небесный Государь – он все видит. Натворил – отвечай! Либо самосвал тебя собьет, либо черепица на голову свалится, либо мост подломится… Посмотрите на меня – я хоть и бедный, а сильный и здоровый. Потому что живу по совести.

Тут он напряг мускулы, чтобы все полюбовались.

– Первый мне не родной, это все знают. Но посмотрите, как он меня любит! Всегда со мной вкусненьким делится, не то что Второй и Третий, те сами все съесть норовят. Что Первый меня любит – это тоже от Неба награда. Значит, надо делать добрые дела. А сделаешь плохое дело – сразу исправляй. Не исправишь – получай. И тут уж пощады не жди. Вон Хэ Сяоюн в больнице лежит. Может, еще и помрет. А мне за добрые дела награда. Все знают, что я кровь сдаю. В городе думают, что это стыдно, а у нас в деревне не так: кто кровь сдает, у того сила есть. Я кровь сдаю, а все такой же здоровый. И денег всегда могу достать. Вот я и говорю вам, что меня Небо наградило!

А Сюй Юйлань вела себя, как будто ничего не случилось: на работе жарила хворост, дома готовила ужин, на реке стирала… А когда узнала, что Хэ Сяоюн попал под самосвал, только удивилась, даже не улыбнулась. Сюй Саньгуань высказал ей было свое недовольство, но она ответила:

– А нам какой прибыток от того, что Хэ Сяоюна задавили? Если бы к нам золотой слиток упал, можно было бы порадоваться. И что ты ходишь по домам и языком чешешь? Ну, сказал один-два раза, и ладно. А ты меры не знаешь. Смотри, как бы Небесный Государь тебя за злорадство не покарал.

Сюй Саньгуань испугался и решил, что больше по соседям ходить не будет.

Хэ Сяоюн пролежал в больнице неделю. Первые три дня он был без сознания, на четвертый день открыл глаза, потом закрыл и еще на три дня погрузился в кому. Врач говорил, что перелом правой ноги и левой руки – это нестрашно. Главное – невозможно быстро остановить внутреннее кровотечение. От этого кровотечения у Хэ Сяоюна постоянно скакало давление. Утром перельют кровь – давление повысится. Вечером она обратно вытечет – давление упадет.

Друзья Хэ Сяоюна говорили:

– У него давление будто по лестнице ходит: вверх-вниз, вверх-вниз. А вдруг оно однажды устанет и не сможет подняться?

А жене его они так сказали:

– Врачи сами не знают, как его лечить. Каждое утро у кровати часами совещаются, а потом вставляют в нос трубку с кислородом, в руку капельницу и переливают кровь. И лекарства дают одни и те же. Позови-ка ты лучше господина Чэня.