Лоран Бине - HHhH

Срочно требуется что-то делать! Полковник Моравец выслушивает горькие жалобы своего президента. До чего же это унизительно — когда англичане настойчиво сравнивают апатию чехов с патриотизмом французов, русских, даже югославов! Так не может продолжаться!

Но что предпринять? Полная дезорганизация внутри Сопротивления делает всякие призывы к более активным действиям совершенно бесполезными. Стало быть, решение проблемы здесь, в Англии. Я хорошо представляю себе, как сверкнули глаза Бенеша и как он шарахнул кулаком по столу, объясняя Моравцу свою идею: нужна показательная акция против нацистов — убийство, подготовленное в глубокой тайне отрядом парашютистов.

Моравцу понятно, что имеет в виду президент: поскольку чешское Сопротивление агонизирует, нужно прислать ему подкрепление извне — тренированных, вооруженных, имеющих серьезную мотивацию людей, действия которых получат широкий национальный и интернациональный резонанс. И действительно, так, с одной стороны, можно произвести впечатление на союзные державы, показав им, что Чехословакия — отнюдь не пустое место, а с другой — пробудить в соотечественниках патриотизм, чтобы Сопротивление возродилось из пепла. Я написал было «чешский патриотизм», но убежден, что Бенеш сказал «чехословацкий». И еще я убежден вот в чем: именно он потребовал от Моравца, чтобы миссия была поручена двоим — чеху и словаку. Два человека должны были, по его мнению, символизировать нерушимое единство двух народов.

Однако прежде всего следовало определиться с мишенью. Моравец сразу же вспомнил о своем однофамильце, Эммануэле Моравце [185] Эммануэль Моравец (1893–1945) — чешский публицист, участник Первой мировой войны. После вторжения немцев в Чехию стал активным коллаборационистом, развернул широкомасштабную пропагандистскую кампанию, призывая чехов к всемерному сотрудничеству с режимом. В 1942–1945 годах занимал в правительстве Протектората пост министра школ и народного просвещения. Во время Пражского восстания в мае 1945 года покончил жизнь самоубийством. , одном из самых ангажированных оккупационным режимом министров, своего рода чешском Лавале [186] Пьер Лаваль (1883–1945) — французский государственный деятель, позиция которого с начала Второй мировой войны была пораженческой: он добивался сепаратного мира с Германией. Когда Франция заключила с немцами перемирие, Лаваль занял в правительстве Петена пост государственного министра, а в качестве заместителя главы правительства действовал как прямой пособник гитлеровцев. С апреля 1942 года был премьер-министром коллаборационистского правительства Виши, в момент освобождения Франции (19–25 августа 1944) бежал из страны, но был арестован в американской зоне оккупации, выдан французским властям, приговорен к смертной казни и расстрелян. . Но министр школ — это все-таки фигура местного значения, и международный резонанс оказался бы ничтожным. Несколько более известен в мире Карл Герман Франк, он прославился своей жестокостью и своей ненавистью к чехам, и потом, он немец, эсэсовец… Франк, пожалуй, мог бы стать хорошей мишенью… Но в конце концов, если уж выбирать немца, эсэсовца…

Мне легко себе представить, что являла собой — особенно с точки зрения полковника Моравца, главы чешских секретных служб, — перспектива убийства обергруппенфюрера Гейдриха, исполняющего обязанности протектора Богемии и Моравии, палача того народа, к которому принадлежал и который любил полковник, Пражского мясника, а кроме всего прочего — начальника немецкой секретной службы, то есть в каком-то смысле его коллеги.

Да, да, если уж на то пошло, почему бы не Гейдрих?..

Я прочел гениальную книгу. Фоном для действия в этом романе служит покушение на Гейдриха, написан он чехом Иржи Вейлем, называется «Мендельсон на крыше» [187] Иржи Вейль, или Вайль (1900–1959) — чешский прозаик, журналист, переводчик. Рус. перевод: Вайль И. На крыше Мендельсон. Главы из романа / Пер. В. Каменской // Нева. 2011. № 5. .

Название объясняется в первой же главе, которая читается почти как анекдот: двое чешских работяг бродят по крыше Оперы и ищут статую композитора Мендельсона, чтобы сбросить ее, поскольку композитор — еврей. Приказ убрать статую был отдан самим Гейдрихом, страстным поклонником классической музыки, недавно назначенным протектором Богемии и Моравии; о том, чтобы не выполнить, не может быть и речи, но ведь какая незадача! На крыше оказывается целая толпа статуй, ни одна не надписана, Гейдрих не уточнил, где тут статуя Мендельсона, и, кажется, никто — даже из немцев — не способен опознать нужную. При этом все боятся побеспокоить Гейдриха из-за подобной ерунды. Эсэсовец, наблюдающий за выполнением приказа, решается наконец посоветовать рабочим: «Обойдите статуи еще раз и внимательно глядите на носы. У которой нос больше всех, та и есть этот жид!» И вот уже большеносому накидывают петлю на шею, и вот… Но — кошмар! — это оказывается Вагнер! [188] Немецкий композитор Рихард Вагнер (1813–1883) был любимым композитором Гитлера. И все-таки ошибки в последний момент удастся избежать: несколькими главами дальше статуя Мендельсона наконец-то падает. Правда, несмотря на все старания чешских рабочих «свалить ее так, чтобы не слишком повредилась», одна рука при падении отламывается…