Лоран Бине - HHhH

Именно здесь, в северной башне старинного замка, вот-вот начнется созванное Гиммлером совещание, и Гейдриху никак нельзя это совещание пропустить [147] Из воспоминаний Шелленберга: «Близ Падерборна в Вестфалии он приказал построить средневековый замок, получивший название Вевельсбург, — он был своего рода эсэсовским монастырем, в котором раз в год генерал ордена проводил заседание тайной консистории». ( Шелленберг В. Мемуары. М.: Прометей, 1991). . В центре огромного круглого помещения двенадцать самых высокопоставленных эсэсовцев расселись за тяжелым дубовым столом — стол заказчик приказал сделать круглым и рассчитанным именно на двенадцать мест, потому что таким образом подчеркивается преемственность подвигов со времен короля Артура [148] В Зале обергруппенфюреров была, как сказано далее в тексте, еще и напольная мозаика с двенадцатиконечной свастикой, окруженной двенадцатью колоннами, а расположен зал был над так называемой Валгаллой — «криптой» или «могилой», в подвале северной башни, которая также подхватывала двенадцатиричную символику. Второе название такой свастики — «черное солнце». Оно считалось (и считается неонацистами) символом обмена информацией с арийскими богами, символом победы арийского духа. . Вот только поиски Грааля образца 1941 года несколько отличаются от тех, что вел Персеваль [149] Персеваль (или Парцифаль) — герой средневекового эпоса, образующего одну из ветвей сказания о короле Артуре и его рыцарях и входящего в цикл романов Круглого стола. : «Решающее противостояние между двумя идеологиями… необходимость нового жизненного пространства…» Гейдрих, как и все его соотечественники той эпохи, знал этот припев наизусть. «Вопрос выживания… безжалостная расовая борьба… от двадцати до тридцати миллионов славян и евреев…» Тут охочий до цифр Гейдрих навострил уши: «От двадцати до тридцати миллионов славян и евреев будут уничтожены в результате военных действий и проблем со снабжением продуктами».

Гейдрих не дал проявиться раздражению. Он уставился на мраморный пол, на великолепное «черное солнце» из двенадцати древних рун «зиг». Военные действия… проблемы со снабжением… трудно сказать более уклончиво! Гейдрих прекрасно знал, что, затрагивая некоторые особенно сложные темы, лучше не выражаться чересчур определенно, тем не менее всегда наступает момент, когда пора назвать вещи своими именами, и есть все основания полагать, что такой момент наступил. Значит, без точных указаний люди могут неведомо что натворить. А ведь на нем лежит ответственность за эту миссию.

Когда Гиммлер объявил заседание закрытым, Гейдрих поспешно вышел, и вот он уже идет по коридорам, стены которых увешены картинами из рыцарских времен, доспехами, гербами, руническими знаками всех видов. Ему известно, что здесь, в замке, алхимики, оккультисты и маги постоянно работают над разного рода эзотерическими проблемами, но такие проблемы не в его ведении. Хватит и того, что он провел два дня в этом сумасшедшем доме, теперь надо как можно скорее возвращаться в Берлин.

Снаружи он снова замечает, что над долиной сгущаются облака, ему понятно: если задержаться, можно и не взлететь. Его ведут на полигон, где хотели устроить смотр войск в его честь, но он предпочитает обойтись без долгих речей и ограничивается тем, что проходит между шеренгами, лишь мельком бросив взгляд на отборных убийц, чья задача — истребить восточных недочеловеков. В строю около трех тысяч солдат, и выправка их безупречна. Гейдрих поднимается по трапу в самолет, ожидающий его на взлетной полосе. Двигатели уже работают, и самолет взмывает в воздух как раз перед первым ударом грома. С неба льют потоки воды, но четыре айнзатцгруппы, не обращая на это внимания, незамедлительно принимаются маршировать.

В Берлине — никакого круглого стола, никакой черной магии, обстановка вполне деловая, и Гейдрих тщательно формулирует свои директивы. Геринг просил изъясняться как можно короче и проще, так он и делает. 2 июля 1941 года, две недели спустя после начала осуществления плана «Барбаросса», следует распространить этот документ среди эсэсовского руководства за линией фронта.

«Должны быть уничтожены все функционеры Коминтерна (как и все коммунистические политики), функционеры партии высшего и среднего звена, а также радикально настроенные рядовые члены партии, члены Центрального комитета, райкомов, обкомов, народные комиссары, евреи в партийных и государственных учреждениях, иные радикальные элементы (саботажники, пропагандисты, партизаны, подстрекатели и так далее)».