Вирджиния Эндрюс - Руби

– Надо будет непременно сказать ей, что ее тоже могли похитить и продать какой-нибудь старой каджунской ведьме. Представляю, какую она скорчит гримасу.

Я молчала. Несмотря на все тяготы, которые мы преодолевали вместе с бабушкой Кэтрин, несмотря на все отвратительные выходки дедушки Джека, моя жизнь вовсе не была убогой. Но объяснять это Дафне у меня не было ни малейшего желания.

К тому же я поняла: она хорошо разбирается лишь в тех вещах, которые продаются в магазинах. Все прочее не вызывает у нее особого интереса. А любовь не продается и не покупается. Это я знала твердо, хотя Дафна и пыталась убедить меня в обрат ном. Видно, это одно из нерушимых каджунских суеверий, накрепко засевших в моем сердце. Я не могла от него отказаться даже теперь, когда передо мною открывалась перспектива иной жизни, роскошной и элегантной.

Мы подъехали к дому, и Дафна приказала Эдгару отнести пакеты с покупками в мою комнату. Я хотела помочь ему, но, стоило мне заикнуться об этом, Дафна посмотрела на меня как на сумасшедшую.

– Помочь ему? – прошипела она так злобно, словно я выразила намерение поджечь дом. – Ты не должна ему помогать. Он должен помогать тебе. Именно в этом состоит обязанность слуг, милое мое дитя. Сейчас Эдгар отнесет пакеты, а Венди развесит в шкафу то, что нужно развесить, и разложит на туалетном столике то, что нужно разложить. А ты тем временем найди свою сестру. Займитесь чем-нибудь вместе. Думаю, девочкам вашего возраста есть чем заняться в свободные от школы часы.

Да, пожалуй, привыкнуть к тому, что самые простые вещи за меня теперь должны делать слуги, будет непросто. Чего доброго, я совсем обленюсь. Но никто здесь, похоже, не переживал по поводу собственной лени. Напротив, праздность считалась необходимым и непременным условием существования.

Я вспомнила, что Жизель собиралась проводить время у бассейна, в обществе Бо Эндрюса. Там я и нашла их обоих: они сидели в шезлонгах и потягивали лимонад из высоких стаканов. Увидев меня, Бо просиял радостной улыбкой. На нем были шорты и сине-белая спортивная рубашка, а на Жизели – темно-синий раздельный купальник и огромные солнцезащитные очки, закрывавшие пол-лица.

– Привет, – помахал рукой Бо.

Жизель бросила на меня взгляд поверх очков, словно то были очки для чтения:

– Ну что, мама полностью опустошила все городские магазины?

– Нет, кое-что там осталось. Опустошить столько магазинов трудновато даже ей. Никогда в жизни не видела таких огромных универмагов и такого множества одежды и обуви.

Бо расхохотался.

– Мама наверняка заходила в «Мулен Руж» и магазин Дианы и Рудольфа Вит? – продолжала расспрашивать Жизель.

– Честно скажу, магазинов было так много, что я даже не пыталась запомнить их названия, – призналась я.

Бо снова рассмеялся и указал на шезлонг, стоявший рядом с ним:

– Садись. Наверное, после такого грандиозного похода ты страшно устала.

– Спасибо.

Я опустилась в шезлонг и ощутила сладковатый запах кокосового крема, которым Бо и Жизель смазали лица.

– Жизель рассказала твою историю, – сообщил Бо. – С ума можно сойти. Как же ты жила среди этих кошмарных каджунов? Они что, превратили тебя в рабыню?

– Нет, что ты! – возмутилась я, но тут же прикусила язык. – Хотя, конечно, работать мне приходилось.

– Работать! – простонала Жизель. – Какой ужас!

– Я мастерила всякие поделки и сувениры, и мы продавали их туристам, приезжавшим в бухту. Ну и конечно, помогала готовить и убирать в доме.

– Ты умеешь готовить? – Жизель снова взглянула на меня поверх очков.

– Жизель не способна даже вскипятить воду для чая, – поддразнил ее Бо. – Она у нее почему-то подгорает.

– Представь себе, я ничуть не переживаю по этому поводу! – Жизель сняла очки и обожгла Бо негодующим взглядом. – Я не намерена готовить… для кого-либо.

Бо в ответ довольно улыбнулся и снова обратился ко мне:

– Насколько я понял, ты не только готовишь, но и рисуешь. Причем так хорошо, что твои картины продаются в галерее Французского квартала.

– Я ушам своим не поверила, когда владелец галереи предложил выставить мои работы, – призналась я.

Серо-голубые глаза Бо смотрели на меня с неподдельным интересом.

– Но пока что покупателей на твои картины не нашлось? – ехидно вставила Жизель. – Я имею в виду, кроме моего отца?

– Нет, одну картину кто-то купил. На деньги за нее я сюда и приехала.

Жизель была откровенно раздосадована. Под насмешливым взглядом Бо она вновь нацепила на нос очки и откинулась на спинку шезлонга.