Вирджиния Эндрюс - Руби

– Привет, Тейт, – бросил он, когда мы, налив себе гумбо, присели у стола. – Мамочка знает, что ты сегодня обжимаешься с девкой?

Дружки его разразились хохотом. У Пола вспыхнули щеки. Он медленно поднялся.

– Думаю, Тёрнер, тебе лучше взять свои слова обратно и извиниться, – процедил он.

Тёрнер Брауни издевательски ухмыльнулся:

– А что будет, если я этого не сделаю? Ты пожалуешься папочке?

Друзья его вновь покатились со смеху. Я потянула Пола за рукав. Он разозлился по-настоящему, казалось, сейчас испепелит противника взглядом.

– Пол, не обращай внимания, – лепетала я. – Стоит ли сердиться на такого придурка?

– Заткни пасть! – произнес Тёрнер. – Я, может, и придурок, но хотя бы знаю, кто мой отец.

В следующее мгновение Пол вихрем налетел на обидчика и, хотя тот был намного крупнее, повалил на пол. Приятели Тёрнера с радостным улюлюканьем окружили дерущихся. Тёрнер, явно превосходивший Пола в силе, быстро уложил его на лопатки и взгромоздился ему на живот. Я с ужасом увидела, что щека Пола, по которой соперник заехал кулаком, распухает на глазах. От следующего удара Пол сумел уклониться. Тут подоспели взрослые и растащили бойцов. Пол встал на ноги не без труда. Его нижняя губа была разбита и кровоточила.

– Что здесь происходит? – рявкнул мистер Лафорш, отвечающий за порядок в зале.

– Он на меня набросился, – заявил Тёрнер, указывая на Пола.

– Это не совсем так, – вмешалась я. – Он…

– Довольно! – перебил мистер Лафорш. – Мне наплевать, кто кого первый ударил. Драчунам здесь не место. Так что выметайтесь прочь. Брауни, слышал меня? Убирайся со своей бандой, пока я не посадил вас всех под замок.

Улыбаясь во весь рот, Тёрнер Брауни в сопровождении своей свиты прошествовал к дверям. Я намочила салфетку и осторожно промокнула раненую губу.

– Прости, – сказал он. – Я вышел из себя.

– Не надо было связываться. Он же такой здоровенный.

– Наплевать! – отрезал Пол. – Я не позволю, чтобы он говорил гадости о тебе.

Я только вздохнула, глядя на его алеющую и рас пухшую щеку. Все ведь шло так замечательно! Почему всегда найдется мерзавец, который все испортит?

– Идем, – сказала я.

– Мы можем еще потанцевать.

– Где уж там! Надо позаботиться о твоих синяках и ушибах. Бабушка Кэтрин наверняка знает средство, которое поможет.

– Она рассердится, узнав, что я ввязался в драку, когда ты была рядом, – предположил Пол. – Чертов Брауни!

– Она не рассердится, – пообещала я. – Наоборот, будет гордиться, что ты встал на мою защиту.

– Думаешь?

– Правда! – заверила я, хотя и не могла себе представить бабушкину реакцию. – А вот твои родители вряд ли будут в восторге. Поэтому с лицом надо что-то сделать.

Пол кивнул и рассмеялся:

– Я выгляжу ужасно, да?

– Как человек, которому удалось выбраться из пасти аллигатора, – улыбнулась я.

Мы расхохотались и вышли прочь. Тёрнера Брауни и его приятелей уже и след простыл. Наверное, лакали где-нибудь пиво и задирали друг друга. Так что все было не так уж плохо. Дождь разошелся вовсю, и Пол постарался подъехать как можно ближе к дому. Прячась под зонтиком, мы поднялись на галерею. Бабушка Кэтрин, сидевшая за шитьем, подняла голову и понимающе кивнула.

– Это все виноват Тёрнер Брауни, бабушка, – начала я. – Он первый…

Бабушка вскинула руку, давая понять, что объяснения излишни. Не говоря ни слова, она направилась к шкафу, где держала свои снадобья. Казалось, она ожидала чего-то в этом роде. Это было так странно, что Пол лишился дара речи.

– Садись! – скомандовала бабушка, указывая ему на стул. – Сначала посмотрим, чем можно тебе помочь. А потом уж расскажете мне, что случилось, – обернулась она ко мне.

Пол уставился на меня широко открытыми глазами и опустился на стул; бабушка принялась творить очередное свое чудо.

– На, держи. – Бабушка протянула Полу две салфетки, смоченные травяными настоями. – Одну прижми к щеке, другую – к губе.

Пол повиновался. Суставы пальцев на правой его руке посинели и распухли.

– Бабушка, посмотри на его руку! – воскликнула я.

– Ничего страшного, – мужественно улыбнулся Пол. – Просто, когда я катался по полу…

– Катался по полу? – перебила бабушка. – Во время файс-додо, я правильно понимаю?

Пол покачал головой и попытался объяснить:

– Мы ели гумбо, и тут…

– Прижимай покрепче! – прервала бабушка.

С салфеткой, прижатой к губе, Пол не мог говорить, и в объяснения пустилась я: