Вирджиния Эндрюс - Руби

Бабушка скрылась в доме. Слезы струились у меня по лицу. Впервые я поняла, почему дедушка Джек предпочитает жить на болотах, вдали от людей.

И все же, вопреки всему, я надеялась, что в следующую субботу мы с Полом отправимся танцевать файс-додо. Несколько раз я пробовала заговорить об этом с бабушкой, но она уклончиво отвечала:

– Посмотрим!

В пятницу вечером я решила добиться более внятного ответа.

– Бабушка, скажи наконец, отпускаешь ты меня или нет. А то Пол не знает, заходить ему за мной завтра или нет. Нечестно так с ним поступать.

Бабушка терпеть не могла подобных выражений в духе дедушки Джека. Но я так извелась, что была готова на любую дерзость.

– Руби, я хочу лишь уберечь тебя от разочарований, – сказала она. – Родители этого парня против ваших встреч. Если он ослушается, они придут в ярость. И обвинять во всем будут меня.

– Почему, бабушка? Ты-то здесь при чем?

– Так или иначе, они сочтут меня главной виновницей. И не только они, но и все прочие. – Бабушка помолчала. – Ладно. Миссис Бордо тоже собиралась в танцевальный зал – посмотреть на молодых. Пойдем все вместе. Кстати, я давно уж не слыхала хорошей каджунской музыки.

– Бабушка, но я же не ребенок! – простонала я. – Мне пятнадцать лет. В таком возрасте на танцы ходят с парнями! Многие девушки давно уже встречаются с молодыми людьми!

– Конечно, ты не ребенок, Руби, но…

– Но ты относишься ко мне именно так!

Я разразилась слезами, бросилась в свою комнату и растянулась на кровати, уткнувшись лицом в подушку.

Может, главная проблема в том, что я живу с бабушкой-знахаркой, которая видит злых духов в каждом темном углу и изгоняет их при помощи заклинаний, свечей и тотемов? Наверняка это именно так. Поэтому родители Пола считают нас чокнутой семейкой и не желают, чтобы сын связывался со мной.

И зачем только мама умерла, а отец бросил меня? На всем белом свете у меня только дедушка, который живет посреди болот, словно дикий зверь, и бабушка, которая считает меня неразумной дитятей. Сердце мое разрывалось от обиды и жалости к себе. С парнями встречаются, сколько им угодно, даже совсем несимпатичные девчонки. А я должна курам на смех тащиться на танцы с бабушкой! Никогда прежде я не ощущала столь сильного желания убежать отсюда куда глаза глядят.

Лестница заскрипела под ногами бабушки Кэтрин. Шаги ее казались тяжелее, чем обычно. Она тихонько постучала и приоткрыла дверь. Я по-прежнему лежала, уткнувшись в подушку.

– Руби, не сердись, – донесся до меня голос бабушки. – Я просто пытаюсь тебя защитить.

– Не надо меня защищать! – возмутилась я. – Я сама могу о себе позаботиться! Пойми, наконец, я не ребенок!

– Взрослые тоже нуждаются в защите, – со вздохом пояснила бабушка. – Матери стараются защищать и оберегать даже сильных мужчин.

– Но у меня матери нет! – выкрикнула я и тут же пожалела о своих словах.

Бабушка понурила плечи, опечалилась. Внезапно она показалась мне глубокой старухой.

– Я знаю, детка, – пробормотала она. – Потому я и трясусь над тобой. Конечно, заменить тебе мать я не в силах. Но кое-что сделать могу… Этого мало, спору нет… но…

Я поспешно начала оправдываться:

– Бабушка, я вовсе не хотела сказать, что ты мало делаешь для меня! Прости, это было грубо! Но мне ужасно хочется пойти на танцы с Полом. Хочется чувствовать себя взрослой девушкой. Разве тебе этого не хотелось в моем возрасте?

Бабушка вперила в меня долгий взгляд.

– Будь по-твоему, – сказала она наконец. – Если Пол зайдет, отправляйтесь танцевать. Но потом сразу домой, поняла?

– Конечно, бабушка. Конечно. Спасибо!

Бабушка покачала головой.

– В юности трудно смириться с неизбежным, – вздохнув, произнесла она. – В юности человек готов вступить с судьбой в схватку. Но она редко заканчивается победой, гораздо чаще – поражением. Люди, которые бросаются в бой очертя голову, становятся жертвами судьбы. Судьба беспощадна к упрямым и безрассудным. Запомни это, Руби.

– Что значит – стать жертвой судьбы? – пожала я плечами.

– Со временем поймешь, – изрекла бабушка многозначительно. – Непременно поймешь.

Она вновь вздохнула и двинулась к дверям:

– Пойду выглажу тебе платье!

– Спасибо, бабушка. – Я вытерла слезы и улыбнулась. – Но я и сама могу погладить.

– Ничего. Мне надо чем-нибудь заняться.

Бабушка вышла из комнаты, по-прежнему понурив голову.

Всю субботу я провозилась с собственными волосами, решая, какая прическа идет мне больше всего. Может, стоит распустить волосы? Или завязать их в хвост яркой лентой? А может, собрать во французский пучок на затылке? Измучившись от сомнений, я обратилась за советом к бабушке Кэтрин.