Владимир Кунин - Повести

Однако в цирке Волков усвоил следующее: все, что ты понимаешь про своего партнера, все, что, может быть, незаметно другим, так и должно оставаться тебе понятным, а другим нет. Вы партнеры, и проникновение в недостатки друг друга - ваше личное дело. Для посторонних твой партнер должен быть частью тебя самого, и лучшего партнера желать вслух ты не имеешь права. И тогда во всех цирках будут говорить, что номер под руководством Волкова не только «отличный номер, но и прекрасный дружный коллектив». А это очень важно в условиях постоянных перездов, изнурительных репетиций, ежедневных представлений, неприкаянности и нервотрепки. И в хороших цирках работать будешь, и за границу легче пробиться…

В одной из последних поездок за границу с Волковым произошла забавная история…

Четыре года назад в Москву приехал греческий миллионер и промышленник Христо Аргириди. Программа «Интуриста» привела Аргириди на Цветной бульвар, 13, в цирк. Аргириди посмотрел представление и на следующий день заявил, что хотел бы организовать гастроли Московского цирка в Афинах. Тут же, в Москве, Министерство культуры - с одной стороны, а господин Аргириди - с другой стороны разработали и заключили договор о предстоящих гастролях артистов советского цирка в Греции. Все финансовые заботы взял на себя господин Аргириди.

На вопрос, в каком помещенин будут выступать артисты, Аргириди ответил, что, хотя в Греции нет ни одного цирка, кроме порядком потрепанного в Акрополе, пусть это никого не волнует. К моменту приезда артистов в центре Афин будет стоять самый большой в Европе летний цирк.

Спустя несколько дней господин Аргириди известил Москву, что им куплено во Франции и уже перевезено в Грецию громадное шестикранцевое шапито, которое вмещает больше четырех тысяч зрителей.

…В Грецию летели через Югославию. Прямого сообщения Москва - Афины не было, и в Белграде пришлось делать пересадку на самолет компании «Эр Франс», который летел по маршруту Париж - Белград - Афины.

В Югославии на аэродром приехали работники советского посольства и помогли руководителю группы - представителю Министерства культуры оформить пересадку сорока с лишним человек цирковых.

Денег не было ни копейки, и Волков, Милка и Кира шатались без дела в ожидании самолета из Парижа. Потом Милка и Кира плотно уселись в кресла холла, а Волков пошел побродить один.

Какой-то парень, направлявшийся к журнальному киоску, случайно увидел Волкова, остановился и тихонько засмеялся. Потом решительно подошел к Волкову, приподнял шляпу и сказал:

- Бонжур, месье!

- Бонжур… - растерянно ответил Волков.

- Коман са ва? - поинтересовался француз.

- Са ва бьен… - сказал Волков, мучительно вспоминая, где он видел этого французского парня.

- Ах ты ж, мать твою за ногу! - восхитился француз. - Димка! Ты что, сдурел? Ты что, серьезно меня не узнаешь?..

И только тогда Волков понял, что перед ним стоит не кто иной, как Сашка Плотников.

- Саня! - завопил Волков. - Какими судьбами?!

- Тебя встречаю, чучело! - захохотал Сашка и облапил Волкова. - Я же здесь в посольстве второй год… Как увидел списки афинской группы, так и помчался на аэродром!..

С Сашкой Плотниковым Волков был знаком с детства. Они учились в одной школе, в одном классе и были не то чтобы уж очень близкими друзьями, но относились друг к другу с хорошим мальчишеским уважением. А на дружбу у обоих просто времени не было. После армии Саня окончил университет - сербскохорватское отделение, долгое время работал в ЦК комсомола, а потом уехал за границу…

- В прошлом году ваши цирковые здесь у нас выступали, - сказал Сашка.

- В Белграде и Загребе. Месяца полтора сидели… Я все о тебе расспрашивал. Говорят, у тебя какой-то номер классный…

- Ничего номерок, - ответил Волков. - Не стыдный…

Саня огляделся, увидел буфетную стойку, подмигнул Волкову и спросил:

- Пошли?

Волков вывернул карманы брюк и ответил:

- С приветом.

- Вот дурень! - рассмеялся Саня. - Еще не хватает, чтобы здесь ты меня угощал!..

Волков разыскал Киру и Милку, познакомил их с Саней, и вчетвером они усидели бутылку джина под несметное количество маленьких чашечек великолепного кофе.

Потом из Парижа пришла «каравелла», и Саня провожал их до трапа и просил обязательно на обратном пути известить его о прилете в Югославию.

На прощание Саня и Волков обнялись, похлопали друг друга по спине, а Кире и Милке Саня галантно поцеловал руки. В последний момент Саня спохватился: