Владимир Кунин - Повести

Их кавалер набил рот шашлыком, и с трудом, но очень галантно произнес:

- Мадам! Желание женщины - закон для джентельмена!

Теперь Антуан и Жорж шли у самой воды, а в стороне от них плелся мальчишка с рыбой.

- Васька, - сказал Антуан Жоржу. - Так больше жить нельзя. У меня голова с голодухи кружится.

- Ну потерпи еще немного, - ответил Жорж. - Потерпи, Феденька. Нажарят нам сейчас ставридки…

- Каждый день ставридка, ставридка, ставридка! - зло проговорил верзила Федя. - До каких пор?

- А я тебе сколько раз говорил, давай сорвемся из этого цирка к чертовой матери! - сказал Вася и негромко свистнул.

Мальчишка вопросительно посмотрел на него.

Вася сделал какой-то жест руками, понятный только одному мальчишке, и мальчишка умчался, размахивая куканом с рыбой.

- Куда ты сорвешься? Куда ты сорвешься? Ни денег, ни ангажемента… Трапеции, и те хозяйские! Попасть бы к Саламонскому, к Никитину, к Чинизелли. Показать бы им нашу работу, найти бы себе хорошего хозяина…

Вася нагнулся, поднял плоский голыш и с силой пустил его по воде «блинчиками».

- А нельзя ли вообще без хозяина? - спросил он, глядя как камень скачет по воде.

- Это как же? - испугался Федя.

- А очень просто, - ответил Вася и бросил второй голыш.

- А жить как же?

- Товарищество организовать, - задумчиво произнес Вася и пустил по воде третий голыш. - И начать жить по-новому…

- Какое товарищество? - спросил Федя. - Цирковое?

- Ну, мы с тобой цирковое, а другие - общее. Российское.

- Кто это такие «другие»? - подозрительно спросил Федя.

- Есть люди, - коротко ответил Вася.

- Знаю я этих людей, - зло сказал Федя. - Это те люди, к которым ты в Тамбове по ночам на сходки бегал, а мне врал, что на рандеву к барышне Кошкиной собираешься. Я, если хочешь, все про тебя понимаю! Я не дурак какой-нибудь! Ты лучше придумай, как у нашего хозяина хоть пятерочку выманить!

- Нет. Надо, чтобы эта сволочь отдала все наши деньги, которые мы заработали за последние полтора месяца! - решительно возразил Вася. - Часть на дорогу пойдет, а на остальные… Нам бы только до Тамбова добраться!

В глубине набережной стоял богатый провинциальный цирк. Он светился огнями и вход его, украшенный яркими и наивными афишами, был уже забит публикой, которая вливалась в три настежь открытые двери.

Афишы были прекрасны:

«Стой, прохожий! Один ты или с дамой, остановись перед рекламой, читай, не ленись, сегодня - бенефис!»

«Сегодня, в субботу, 18 июля 1913 года - граф Люксембург в волнах страстей! Дуэты из опереток!»

«В последний раз! Опасный жокейский трюк!»

«Чудо воздуха! Шедевр полетов! С новыми трюками исполняют г.г. Жорж и Антуан - Париж»

Такие же замечательные афиши украшали стены кабинета хозяина цирка. Здесь все было плюшевое и золотое. Висели гравюры из лошадиной жизни, у двери стоял манекен, одетый во фрак, и у резной ножки манекена - лакированные башмаки с «ушками». А рядом в углу - «шамбарьеры» и стэки разных сортов.

За столом сидел удивительно симпатичный, дородный господин лет сорока пяти и, мечтательно подняв к потолку глаза, ласково улыбаясь, изредка шевелил губами, будто повторял про себя чьи-то прекрасные строки.

Однако, если бы мы посмотрим на стол, то увидили бы руки господина. Господина директора цирка.

Его руки, вернее, пальцы - длинные, красивые с фантастической быстротой пересчитывали деньги. Пересчитывали так, как это мог сделать только профессиональный банковский кассир с тридцатилетним стажем.

Раздался стук в дверь. Хозяин цирка мгновенно сдернул с головы турецкую феску и прикрыл ею пачку денег. А затем, не изменяя выражения лица, повернулся и пророкотал:

- Антрэ!

В дверь просунулась чья-то испуганная усатая морда и прохрипела:

- Сергей Прокофьевич! К вам господин городской голова и господин полицмейстер идут-с!

- Очень мило с их стороны, - улыбнулся хозяин цирка и щелкнул пальцами.

Морда исчезла. Хозяин цирка приподнял феску, не торопясь снял с пачки несколько крупных бумажек и положил их в правый карман шелкового стеганого халата с кистями, а потом снял с пачки еще несколько бумажек и положил их в левый карман. Оставшуюся пачку он спрятал в ящик письменного стола и замкнул на ключ.

А феску снова надел на голову. И в эту секунду открылась дверь и в кабинет вошли городской голова и полицмейстер.

- Очень мило с вашей стороны, ваше превосходительство! И с вашей, ваше превосходительство! - хозяин цирка широко раскинул руки, встал навстречу важным гостям. - Прошу покорнейше, прошу покорнейше…