Сергей Кузнецов - Подобно тысяче громов

Они пришли. Секретарша сказала в интерком Владимир Сергеевич, к вам посетитель и уселась за компьютер играть в тетрис. Интересно, подумал Антон, а у Кости есть свой кабинет и секретарша? Надо позвонить ему, повидаемся, если он в Москве сейчас.

На журнальном столике лежала стопка буклетов клуба "Ржевский". Сам не зная зачем, Антон сунул один из них в рюкзак и развернул последний номер "Коммерсанта". Антон до сих пор имел слабое представление о том, кто такой Черномырдин, считал: достаточно, что он узнаёт Ельцина на фотографиях - и потому, читая газету, каждый раз изумлялся: есть же люди, которые знают, о ком идет речь, и даже помнят, что было с героями в предыдущих выпусках.

– Пусть заходит , - сказал Сидор в интерком.

Кабинет не напоминал ни о Китае, ни о матрешке - обычный советский кабинет, со столами буквой Т.

– Садись, - сказал Сидор, и Антон сразу же попался в геометрическую ловушку: заняв место за длинным столом, он оказался боком к собеседнику - разговаривать было неудобно.

– Так ты говоришь, от ЛСД нельзя умереть? - спросил Сидор. - Мне Поручик сказал, ему Лерка звонила.

– Умереть можно от чего угодно, - ответил Антон, - но вообще-то ЛСД считается безопасным наркотиком. От героина умереть проще простого, от кокса тоже, в общем, можно кинуться… амфетамины вроде сердце сажают и обезвоживание опять-таки… - Антон понял, что для драг-юзера со стажем он непозволительно мало знает о медицинских эффектах различных веществ. - Но про ЛСД Хофманн писал. Типа, от него не умирают.

– Он, небось, на содержании у наркомафии был, этот Хофманн, - заметил Сидор.

– Он был на содержании швейцарской фирмы "Сандоз", - ответил Антон. - А наркомафии, я думаю, вообще не существует.

– Завидую твоей наивности.

– Словом, чистая кислота абсолютно безопасна, - сказал Антон. - В марках могут быть всякие примеси…

– В каких марках? - Сидор смотрел непонимающе.

– Ну, то, что Женя приняла… кусочек бумажки такой. Его называют маркой или еще промокашкой. Обычно это большой лист бумаги, с определенным рисунком, поделенный на квадратики… вот такого размера. - Антон показал ноготь мизинца. - Технология следующая: берется раствор кислоты, то есть ЛСД, иногда туда еще добавляют чего-нибудь, ну, по вкусу - амфетаминов обычно или еще чего, - потом опускают в раствор лист фильтровальной бумаги, он впитывает все это дело, его сушат, а потом продают кусочками или целиком. Обычно производят где-нибудь в Голландии, а сюда уже потом привозят. ЛСД в России никто не делает, по-моему. Если не считать питерской кислой , но ее в марках не бывает, да и вообще это пи-си-пи, а не ЛСД, ну, совсем кранты то есть.

– Может, в той марке была какая-то опасная примесь?

– Я же объяснил, - сказал Антон. - Если бы там была опасная примесь, то еще марок сто таких же ходило бы по Москве… я бы давно знал. Так что проще предположить: кто-то специально изготовил для нее эту марку… взял раствор пенициллина и…

– А ты сам откуда все это знаешь? Сам, небось, балуешься ? - спросил Владимир.

У него был тон вызывающего на откровенность учителя, но Антон ответил с достоинством:

– Я не балуюсь, я употребляю.

Психоделики не выносят баловства, а требуют ответственного подхода. Цель приема кислоты, грибов или калипсола - не банальный кайф , о котором так любили писать газеты и журналы еще в перестройку, а прорыв за грань реальности. Обретение Истины с большой буквы, сокровенного смысла бытия.

Когда вы смотрите кино или читаете книги о наркоманах, вы думаете, что наркоман - это человек, все интересы которого сосредоточены на приеме веществ; опустившийся тип, готовый убить ради дозы, обкурившийся торчок, несущий веселую чушь, нетвердо стоя на ногах и тряся дредами под музыку Боба Марли; кокаиновый аддикт - зрачки в поллица, трясущиеся руки, приступы беспричинной паранойи; потерявший разум психонавт, нырнувший слишком глубоко и так и не вернувшийся на поверхность. Вы думаете, что это люди, не узнающие своих близких, порвавшие все связи с обществом, потерянные для мира, для жизни, для любви.

Вы не догадываетесь, что преуспевающий клерк каждый вечер набивает себе косяк, что простой служащий по выходным отправляется на рейв, закинувшись таблеткой "экстази", что удачливый бизнесмен отмечает дорожкой-другой успешную сделку. Десять лет назад вещества были достоянием маргиналов, доморощенных волосатых хиппи, блатных уголовников. Но теперь курить траву, есть кислоту, колоться калипсолом - это еще один лайф-стайл, образ жизни, почти такой же, как ходить в церковь или, скажем, в синагогу: важный для того, кто следует этому пути, но не мешающий его социальной жизни. Вы не догадываетесь об этом.