Юрий Дружков - Кто по тебе плачет

Мясные консервы тушенка — 2330 банок.

Молоко сгущенное — 1246 банок.

Рыбные консервы «Судак в томате» — 900 банок.

Сыр голландский — 20 головок по 4 килограмма.

Сливочное масло в жестяных банках финское — 35 по килограмма.

Сухое молоко в жестяных банках финское по 2 кило — штук.

Сельдь пряного посола в банках по 3 килограмма — штук.

Рис в пленочных мешках по 10 кило — 12 штук.

Мука пшеничная в жестяных, банках по б кило — 90 шт.

Макароны в алюминиевых ящиках по 10 кило — 30 шт.

Пшено крупа в мешках по 20 кило — 14 штук.

Свежий картофель по 10 кило — 50 пакетов с газово-мембраной.

Сахар в пленочных мешках по 12 кило — 24 штуки.

Яблоки свежие в пакетах с мембраной по 10 кило — 30 штук.

Свежая свекла по 25 кило — 10 мешков.

Лук репчатый в пакетах с мембраной по 10 кило — 30 штук.

Сушеная капуста в пакетах по 3 кило — 25 штук.

Масло подсолнечное в полиэтиленовых бутылках — 24.

Водка «Сибирская» 0,75 в ящиках — 72 бутылки.

Вино молдавское сухое «Каберне» в ящиках — 84 бутылки.

Шампанское «Советское» — 42.

Коньяк пять звездочек 0,5 грузинский — 24 бутыли.

Спирт медицинский 5 бут. по 3 литра.

Вода фруктовая «Рябина» /буквы не русские/ — 240 бутылок.

Пиво «Жигулевское» — 180 бутылок.

Соль — 0,5 килограмма.

Какао порошок — 3 пачки.

Перец красный — 1 пакет.

Обещаны Шмакову на день Победы: водки «Сибирской» — 3 бутылки пива «Жигулевского» — 10 бут».

Не густо. Копченая колбаса и голландский сыр не выданы. Прижимали? Экономили?… После прощального пира людей стало намного меньше. Человек десять. И, кажется, одни мужики…

Вот вам и хозяйственная запись. Как на ладони.

Листаю дальше амбарную книгу:

«Выдано Шмакову на всю неделю:

Сушеного мяса для приправы — 1 пакет.

Мясная тушенка для гуляша — 8 банок…»

И так далее. В конце приписка, сделанная красным цветом.

«Выдано по настоянию Шмакова, Лосина, Шелканова по случаю дня рождения последнего, сибирской водки 2 бутылки, вино „Каберне“ — 4 бутылки».

Затем выдача на другую неделю. Дальше страницы таких же подробных выдач. Самая необыкновенная среди записей от восемнадцатого мая.

«Неизвестным хищником, по моему недосмотру, зарезаны все куры. Под сеткой вольера подкоп. Найдены в лесу перья, кровь, лапы. Выданы Шмакову для кухни 8 тушек, остальные похищены, вероятно, лисицей».

Дважды еще попадаются в книге записи красным цветом.

«Выдано Шмакову по настоянию Шмакова, Лосина, Волкова по случаю дня рождения последнего две бутылки водки, вино „Каберне“ четыре бутылки…».

Последняя запись от пятого июня, то есть ровно за две недели до нашего полета. В ней выдачи нет.

Наконец, где они, эти люди?

На кого бросили «товарные ценности», как названо в бумагах?

Об этом не хочется думать.

Третья амбарная книга посвящается оранжерее.

Кроме книг и накладных в столе две тугие пачки приемных, актов на машины, спальные вагончики, трубы, генераторы для ветровой станции, генераторы для котельной, кирпич в контейнерах, доски в контейнерах, паркет, бетонные плиты, стекло, цемент, гудрон, краски, мастику, алюминиевые рамы, двери, лампочки, провод, выключатели, рубильники, холодильные шкафы, буфетные мойки, унитазы, ванны чугунные эмалированные, плитки отделочные, клеи, гвозди, сварочный аппарат, электроды, распиловочные, строгальные, сверлильные станки.

Первый такой акт был помечен прошлым годом пятого апреля. Первый акт на спальные вагончики. Они до сих пор стоят у навеса, и до сих пор, если войти, пропитаны запахом табака.

В тумбочке стола я нашел папку строительных планов и чертежей.

В нашей комнате появился обеденный стол. Вернее, появилась на казенном столе — свежая скатерть, посуда, ложки, вилки, фарфоровый чайник, салфетки. На завтрак обычный складской набор. Что-нибудь из консервов, печенье, масло, варенье, сахар.

Она меланхолично мешала в стакане чай, заваренный до хмельного привкуса. Вид у нее по-прежнему грустный.

— Почитай на досуге амбарные книги, — сказал я. — Живые тетради.

— Живые?…

Снова у нее какой-то особый надрывный смысл в этом нечаянном слове.

— Тебе не угодишь, капризная моя. По книгам видно, люди сюда придут. Обязательно придут.

— А что будет сегодня, завтра, послезавтра?

— Сегодня я займусь инкубатором.

— Зачем? — в голосе недоумение.

— Другие не успели. Всё приготовили, а недоделали.

— Тут многое не доделано…

— Тебе не нравится жареный цыпленок? Или, например, удивительный омлет «Монако»?