Ольга Орлова - Звезда и волк (СИ)

И вот перед ними предстала снежная королева. На Стасе было необыкновенно красивое белоснежное бархатное платье немного пышное у колен. Оно было с корсетом, приоткрывающим аппетитную грудь. Братья просто обомлели. Станислава преподносила себя, как десерт. Дамы разных веков понимали силу корсета и выгодно использовали это в своих целях, потому что не только мужчин, но и женщин трудно оторвать от созерцания прекрасного…

Короткие рукава полностью отдавали её белые руки во власть взглядам. От рукавов к шее отходили две тонкие полоски белого кружева, которые примыкали к полоске из бархата, вплотную обнимающей шею. На ногах её были белые колготки с рисунком в виде снежинок. И белые ботильоны дополняли образ, придавая ножкам изящество.

Станислава стояла и загадочно улыбалась, радуясь, что желаемый эффект достигнут. Ей было подарено столько внимания!

Лёгким шутовским жестом она сняла берет и показала им свою причёску с локонами «а-ля принцесса». Локоны доходили ей до груди.

Как всегда грациозно она сделала им реверанс и мило, кокетливо подняла головку, чтобы улыбнуться. Румянец, который остался от слёз и чуть припухшие губы от них же, делали её лицо прекрасным, как розовый рассвет… Невозможно было наглядеться. Пётр смотрел на её белое лицо, чёрные волосы, нежные щёки и пребывал в восхищении.

— Почему я не художник?! — воскликнул он. И мама из своей комнаты услышала его. Они с мужем собирались уходить к друзьям, оставляя молодежь «умеренно» веселиться, как они сказали. Мама напутствовала братьям, чтобы всё началось прилично, шло прилично и также закончилось.

Она вышла посмотреть, для чего же понадобился Петру художник.

— Это Станислава, о которой мы тебе говорили, — сказал Олег маме.

— Приятно познакомиться! — приветливо ответила Станиславе их мама. — Я тоже захотела стать художницей. Или фотографом. Вы принцесса!

— Да, мам. Если бы я смог её написать, то Мона Лиза была бы всеми забыта с её загадками. Это ли не загадка?! Портрет её был бы самым очаровательным. Многие хотели бы его купить, но я никогда бы его не выставил на продажу, — пылко говорил Пётр, а Стася заливалась румянцем скромности.

— Ты преувеличиваешь! — засмеялась она, видя, что другие гости смотрят на них удивленно из зала. — Вот тебе подарок от доброй снежной королевы, — достала Стася подарок для Петра из пакета, общего для двух подарков. — Книга вся состоит из красоты.

— А это для тебя, Олег! — прибавила она, отдавая футляр с ручкой. — Строго и стильно. Всё, как ты любишь.

Олег с радостью поцеловал Стасю в щечку за подарок. Пётр же сидел радостный и грустный оттого, что он ещё не поцеловал её. Олег прошептал на ухо Стасе:

— Наши подарки будут тебя ждать. Мы отдадим их тебе чуть позже.

— Хорошо. Буду ждать эти сокровища! — хитро ответила она.

Пётр снова приревновал.

— Могу я с вами поговорить? Я не займу много времени, — поинтересовалась Станислава у мамы братьев, которая суетилась на кухне прежде, чем оставить молодых весельчаков.

Пётр и Олег удивились. А Стася сказала им строго и весело:

— А вы не оставляйте гостей одних!

Братья повиновались ей.

— Можно ли мне будет остаться ночевать у вас? Я неблизко живу, да и папу не хочу потом тревожить, чтобы он приезжал за мной.

— Оставайся, конечно! Что за вопросы, — глаза женщины улыбались. — И вообще, я оставляю тебя за главную. Принцессы обычно ведут себя правильно и серьёзно.

— Хорошо. Спасибо.

Когда Станислава присоединилась ко всем, кто находился в зале, её начали рассматривать со всех сторон, как рассматривает мастер статуэтку, которую только что закончил. Ей стало неловко. Но её со всеми познакомили, и она постепенно влилась в коллектив.

А потом посыпались разные шутки и вопросы, без которых не обходится ни один праздник. Станислава вздохнула свободнее и изредка вставляла свои реплики.

Она сидела с одной стороны с Петром, а с другой — с привлекательной блондинкой, которая уже была красной от выпитого шампанского. Станиславе не нравилось только одно: парень, который сидел напротив неё, часто посматривал в её сторону недвусмысленным взглядом. Пётр тоже это заметил, но пытался успокоить себя тем, что с красотой Стаси по-другому и быть не может.

Когда поднялся всеобщий галдеж на всю комнату, Пётр повернулся к Стасе и спросил шёпотом:

— А о чём вы говорили с мамой?

— Не скажу! Это ещё один маленький подарок от меня! — озорно сказала она.