Алексей Барановский - Жизнь В. Часть 1 - Посвященный

— Никак нет. Удрали. Нас же всего трое. Как же мы весь палисадник окружим?

Правильно, никак.

— Понятно. Ну, вы хлопцы извините, но мне спать надо. Так что идите, охраняйте дальше.

Главный хлопец спохватился.

— Да конечно. Извините, а с вами точно все в порядке?

Нет, конечно, но ты-то мне уж точно не помощник.

— Да, уверен. Сейчас вот приберусь и спать лягу.

— Ну, спокойной ночи вам. Мы снаружи в машине будем дежурить, так что если что — зовите, — сказал один из них, выходя из моей квартиры.

Я вышел из квартиры и, на всякий, случай посмотрел на замок. На нем не было ни царапины. Ничего не скажешь, профессионально открыли. Кто бы мог подумать, что в милиции такие умельцы работают.

Я вошел в комнату и окинул взглядом бардак. Тут и до этого-то было не очень чисто, а уж теперь и вовсе, как на помойке: разорванные книги, целые книги, осколки от горшков с цветами земля из этих же горшков, и прочие вещи. Никакого желания убираться у меня не возникло. Даже отдаленно. Но книги я все же на полке расставил. Ведь книги — это святое.

Единственное, что меня беспокоило на данный момент, так это странное исчезновение звуков в моей квартире. Это было просто невероятным. То, что ко мне в квартиру залезли, мне уже совершенно не казалось чем-то особенно страшным. Как никак, уже третий раз залезают. Человек ко всему привыкает. Кроме этого что-то еще не давало мне покоя. Я даже не могу сказать что именно, но что-то меня волновало, находясь где-то на грани сознания. Как я ни напрягался, я не мог понять, что это.

В таком растрепанном и нервном состоянии, как обычно, не раздеваясь, я и лег спать. Сон долго не шел, и я ворочался пол ночи. Такое со мной было впервые за долгое время. Обычно я засыпал еще до того, как голова касалась подушки, а тут у меня в голове вертелись какие-то непонятные образы и голоса. Я вспоминал все события последнего месяца, и мне все время казалось, что я упустил что-то очень серьезное. И в тот момент, когда я был близок к разгадке…я уснул.

Солнечный луч пробежался по полу и скользнул на кровать. Вышеупомянутая кровать представляла собой столь пренеприятное зрелище, что луч поспешно скользнул дальше, как будто в надежде найти что-нибудь более достойное своего чистого света. Луч застал эту развороченную, как будто по ней проехался танк, кровать далеко не пустой. В кровати лежало тело. Тело не подавало ни малейших признаков жизни: глаза закрыты, пульса нет, бледная, я бы сказал даже синяя (хотя мне видно плохо) кожа и ни намека на дыхание. Грудная клетка совершенно неподвижна, кровь не льется по жилам. Тело можно было бы назвать трупом, если бы не одно но… Этим «но» являлся один маленький факт: тело принадлежало мне! При этом ничего общего я с этим телом не ощущал. Я его не то, что не чувствовал, я его, в общем-то, даже не видел. Единственным «окном», соединяющим мое сознание с внешним миром был, приоткрытый на один миллиметр, правый глаз. Через него-то, как через иллюминатор, я и обозревал свое тело и, конечно же, мой любимый красный глаз на стене.

Заметил я свое замечательное состояние за несколько секунд до появления лучика света. Представьте себе, каково проснуться, совершенно не ощущая своего тела. Сначала мне показалось, что я умер. Однако, скорее всего, просто по инерции, у меня дернулся глаз. Хотя теперь я понимаю, что это была лишь последняя предсмертная судорога. Как я могу предположить, мое тело решило умереть и забыло сообщить о своих намерениях моей душе. Хотя, опять таки, я могу предположить, что все умирающие видят окружающий мир и после смерти, как я. И глаз красный все как-то странно на меня смотрит… Только сейчас я заметил, что в зрачке глаза торчит зеленый перстень. Тот самый который я недавно, как выяснилось по ошибке, получил по почте. Я вдруг запоздало удивился, что совершенно не думал о нем и о его местонахождении. После того, как я его достал и конверта и рассмотрел, он как бы перестал для меня существовать физически. Только как факт. Дескать был… получил… посмотрел… и все! А куда я его положил и почему во время обысков его никто не нашел я не знал. Только сейчас, когда я увидел его, я вспомнил, как ни с того, ни с сего взял и бросил его через плечо сразу после того, как рассмотрел. Причем именно в сторону той стены, на которой ныне был увековечен глаз. Я так удивился, что задумался над этим фактом довольно на долго…

Прошло уже часа три. Хотя возможно для меня время летит медленнее или, наоборот, быстрее. Ни в чем уверенным я быть не могу. Кто-то уже с десяток минут стучал в дверь, но открыть было некому. Я задумался о смысле жизни. Мысли текут на удивление быстро, и вообще… слишком много появляется умных мыслей. Это не к добру.