Татьяна Булатова - А другой мне не надо

– Вот, – Анна протянула ключи, даже не перешагнув порог мельниковской квартиры. «Хватит, нагостилась».

– Накувыркалась? – с пониманием улыбнулась ей Жанна и пригласила войти: – Давай кофе? Или вина? – за возможность узнать, состоялось у Гольцовой что-нибудь или нет, она была готова выставить на стол все сокровища мира.

– Нет, Жан, извини, – отказалась от приглашения Анна, понимая, что Мельникова не слезет с нее, пока хоть что-нибудь да не выудит.

– Значить, не понравилось, – решила Жанка и уставилась на подругу.

– Почему не понравилось? – Ане неожиданно оказалось неприятно предположение Мельниковой.

– Если бы понравилось, легче пуха бы сейчас летала, – скривилась Жанна и была абсолютно права. – Ты думаешь, я не вижу?

– И что ты видишь?

– Ну или он сплоховал, или ты расслабиться не сумела. Так?

– Нет, не так, – Гольцова еле сдерживала в себе рвущийся наружу гнев. – Бывают и другие причины. Может, ты об этом просто не догадываешься?

– Где уж мне?! – приняла вызов Мельникова и, перешагнув через порог собственной квартиры, отчеканила: – Других причин не бывает, Анька, что бы ты мне по этому поводу ни говорила. Уж поверь мне!

– Верю, – усмехнулась Гольцова и направилась к лестнице.

– Дура ты, Анька! – прокричала ей вслед Жанна, нисколько не заботясь о том, что их кто-то может услышать. – На то друзья и существуют, чтобы помогать. Но ведь ты у нас гордая?! Гордая! – с издевкой уже пробормотала себе под нос Мельникова и пулей вылетела на балкон. – Ань! Вернись!

Гольцова даже не обернулась. «Плохо бабу оттрахали», – вынесла свой единственно возможный диагноз Жанка и искренне посочувствовала подруге, ей стало ее жалко. «Но, с другой стороны, – подумала Мельникова, – так тебе и надо. Нечего на двух стульях сидеть», – осудила она Анну и вспомнила, что один из этих «стульев» ее. «Вот мы и квиты», – проворчала Жанка и тут же отправила Гольцову эсэмэс со словами: «Хочу тебя». Анатолий оказался немногословным: «Да». «Что – «да»?» – быстро отреагировала на неконкретное сообщение Мельникова. «Я тоже». «Тогда лови адрес», – набирая текст, Жанна улыбалась во весь рот. «Во сколько?» – уточнил Гольцов. «Как сможешь», – таинственно прошептала Жанка и даже не стала дожидаться ответа, была уверена – явится.

Остаток дня Мельникова провела в сборах, о ходе которых периодически докладывала Анатолию, даже не подозревая, что таким образом отвлекает его от дел. По ее мнению, ничего важнее предстоящего события просто быть не могло. Поэтому она то предупреждала его, чтобы не тратил время на магазины в поисках конфет и цветов: «Сама все приготовлю»; то интересовалась, что ей надеть: «черное кружевное бесстыдство или просто платье без трусов»; то била тревогу, чтобы позвонил Аньке, потому что та «уже дома», «напрыгалась где-то, отдыхает». Но Гольцов намека не считал и правда позвонил, чтобы поинтересоваться, почему дома, даже не беспокоясь о том, что та может что-то заподозрить. И Аня сразу же определила, откуда информация, но никаких лишних вопросов задавать не стала, наивно полагая, что это отголоски Жанкиной заботы о ней. В том, что Мельникова ничего не станет рассказывать ее мужу, она была уверена. «У самой рыльце в пушку», – рассудила Анна и легко отпустила Гольцова на сегодняшний вечер, тем более что «с Серегой, и на машине». Подумать только! Могла ли Аня представить, что она всерьез пожалеет о том, что ее супруг после «встречи с закадычным товарищем» вернется домой абсолютно вменяемым, без всяких сентиментальных: «мы с ним как два брата», «на всю жизнь»? При этом уговаривать Анатолия принять на грудь вместе с другом показалось ей совершенно неуместным, поэтому Анна обрадовалась уже самому факту временного отсутствия супруга. А повод лечь от него отдельно, решила она, обязательно найдется, ибо сама мысль о том, что ей сегодня придется разделить ложе еще и с Гольцовым, удручала ее, Анну, как никогда.

Не унывала только Мельникова, готовая обнять в порыве благодушия весь мир, включая и Николая Николаевича.

– Колян, – позвонила она ему как ни в чем не бывало. – Арбайтен?

– Что ты хотела? – Мельников явно был на жену обижен.

– Хватит дуться, Коля, – застрекотала Жанна. – На обиженных воду возят и хрен накладывают. Приеду я завтра. Давай все сегодня в порядок приведи, свари там чего-нибудь и встречай любимую женщину с распростертыми объятиями. Понял, Мельников? Не слышу.

– Я могу тебя завтра забрать. – Николай Николаевич пока продолжал сопротивляться этому унизительному «Понял? Я тебя не слышу», но Жанна чувствовала, что сердце Мельникова дрогнуло и уже через пару часов из него можно будет вить веревки.