Крас Алин - Превыше Магии. Книга четвертая

Я снял с себя куртку и надел на нее. Она оказалась ей очень широка и длиной до колен. Закатал на ней длинные рукава, застегнул на все пуговицы, надвинул на голову капюшон. Вид ужасный, но ничего, зато не будет стеснять движений.

- Мы сейчас уйдем отсюда и больше не вернемся. Надо ли забрать здесь что-то, для тебя особо ценное? - спросил я девчонку, особо не надеясь на ее здравомыслие и адекватное поведение в этой сложной и тяжелой ситуации.

- Да, - она утвердительно кивнула. - Кольцо Повелителя, - и ткнула пальцем в сторону руки мертвого отца.

Я нагнулся, снял кольцо и передал его ей. Она зажала его в кулаке, прижала этот кулак к груди и, тихо всхлипнув, низко поклонилась мертвому телу.

- Все! Уходим! - поторопил я и, ухватив девчонку за руку, первым направился к выходу.

Хоть я психологически был готов к тому, что мне предстояло увидеть, но, тем не менее, нервная дрожь пробежала по телу при виде открывшейся нам картины.

Темно, только кое-где тускло освещаются отдельные места, где светят уцелевшие светильники. Обрушившийся свод пещеры образовал в центре озера каменную скалу, вокруг которой плещется мутная вода, окрашенная в красный цвет. Практически вся площадь пещеры залита водой, не оставив сухого пространства. По воде регулярно проходит рябь, в такт с подрагивающей землей. То тут, то там, из воды, вперемешку с камнями, торчат переломанные тела гномов в неестественных позах. Кругом, кверху брюхом, плавает мертвая рыба. Шумно журчащий поток воды уходит в проход, по которому мы сюда пришли. И это хорошо, значит, он не обвалился или обвалился не полностью.

Мощная, чужеродная аура Смерти витает вокруг, ослабляя, несовместимую с ней, мою магию Жизни, вызывая колючие мурашки на теле и шевеление волос на голове. Хотелось, как можно скорее, покинуть это место.

Неужели погибли все гномы? Я посмотрел вокруг магическим зрением в поисках аур и обнаружил их всего сотни полторы. Большинство из них еле теплились. Это тяжело раненные, готовые вот-вот уйти за грань.

Вот гадство! Титанур всех задери! Что же делать-то? Всех их спасать? Опасно терять время! Как будто подстегивая меня, поверхность под ногами, уже некоторое время назад, снова начала ощутимо подрагивать. Но и оставлять их здесь умирать, все во мне противилось. Моя магия Жизни требовала воздаяния, борясь с разлитыми вокруг эманациями Смерти. Ладно, рискну немного задержаться и попробую спасти хоть кого-то.

Усилив магией голос так, чтобы меня услышали во всех уголках этой громадной пещеры, я приказал:

- Все, кто в состоянии передвигаться, должны подняться и направиться к незатопленному островку суши, который находится рядом с общественной кухней. На этой отмели меня ждать!

Направляясь к ближайшей ауре, на ходу бросил:

- Хоркис, Эли, помогите тем, кого найдете, идти в указанном направлении. Эли, учитывая твой рост, старайся наступать только на видимые камни. Хоркис, присматривай за ней.

- Александрэль, драный трах! да ты совсем очумел?! Надо быстрее отсюда сваливать! - возмутился Хоркис моим решением.

- Хоркис, некогда спорить, - отмахнулся я.

- Ладно, - смирился он. - Давай сюда твой рюкзак, ты будешь быстрее без него.

Скинув Хоркису рюкзак, я, быстро передвигаясь в холодной воде, где по колено, где по пояс, а где и по грудь, устремился к ближайшему телу, имеющему ауру. Кое-где взгляд невольно натыкался на тела погибших гномов. Всем им не только поломало руки, ноги, позвоночник, но и многим раскололо головы, как скорлупу ореха, вывалив смятые мозги наружу.

Достигнув цели, я увидел, что это гномка, сидящая на каком-то возвышении, затопленном водой. Она прижимала к себе маленького ребенка, кажется лет двух, точно не определю, кто их, гномов, разберет. Ребенок был жив, здоров и мерно посапывал во сне, пригревшись на груди женщины. А вот сама она, тихо загибалась от внутреннего кровотечения, в результате разрыва селезенки, видимо возникшего от сильного удара в живот. Плохо. Остановить кровотечение в паренхиматозном органе очень сложно.

Коснувшись рукой ее плеча, я, с помощью Целительской магии, обезболил ее, восстановил целостность разорванной капсулы селезенки, не давая сочиться кровью. Вернул в сосудистое русло всю излившуюся в брюшную полость кровь, еще не успевшую свернуться в сгустки. Самой тканью селезенки и ее функцией займусь позже. Если будет время. В конце концов, жить можно и без этого органа. Гномка, которая до этого находилась в полубессознательном состоянии, открыла глаза, удивленно наблюдая за мной. Согрел ее. Спросил: