Семён Данилюк - Константинов крест [сборник]

Стало очевидно то, что можно было предвидеть изначально, — как и все российские предприниматели, Плескач, таясь от алчности государства, основные расчеты проводил кэшем.

Но откуда взяться крупной наличности, если вся антикварная номенклатура налицо? Увесистым пакетом котирующихся акций, который мог бы быть быстро реализован, Зиновий Плескач, как выяснилось, тоже не владел. Быть может, Зиновий выставил на продажу какую-то недвижимость, приобретенную без ведома близких? Выглядело это предположение достаточно надуманным. Приобрести что-то, скажем, за границей, Зиновий мог, — не его одного в этой стране свербила мысль о том, что с Родины с ее разгорающимся антисемитизмом однажды придется эвакуироваться. Но чтобы такой новостью он не поделился с женой и с сыном, — это уж было вовсе не похоже на Зиновия, несшего каждую веточку в семейное гнездышко.

Оставалась еще одна версия: в поисках «быстрых» денег Плескач мог попытаться получить банковский кредит.

Заманский отправился в Областной банк регионального развития, где много лет обслуживался Зиновий Плескач. Сначала как совладелец ЗАО «Антиквар», затем — как индивидуальный предприниматель.

Ему не пришлось даже предъявлять соответствующую доверенность. Возле поста охраны его встретил старый знакомый — вице-президент Константин Фетисов.

Свою банковскую деятельность Фетисов начинал в инвестиционном управлении «Менатепа», и в середине двухтысячных прошлое едва не аукнулось ему. Как и многих сотрудников Ходорковского, Фетисова примеряли на хищения.

Примеряли топорно. Словно двоечники, которым учитель подсказал решение, подгоняли доказательства под готовое обвинение. Просто брали зафиксированные в банковских приказах должностные полномочия каждого и, не мудрствуя лукаво, переписывали в текст обвинения как эпизоды хищения. Фетисову повезло больше, чем другим. Среди привлеченных в бригаду региональных следователей оказался Заманский, который уголовное преследование в отношении молодого инвестиционщика быстренько прекратил, а самому ему посоветовал затаиться где-нибудь в глубинке. Фетисов последовал совету и уехал в Тулу. Впрочем, треволнения даром для него не прошли. Вместо худого и смешливого мальчишки, каким Фетисова запомнил Заманский, встретил его сухопарый, неулыбчивый банкир.

Подхватив гостя под руку, Фетисов провел его в свой уставленный букетами кабинет и только здесь, один на один, принялся горячо трясти руку.

— Вчера сорокалетие отметил, — кивнул он на цветы. — А ведь, если б не вы, Виктор Григорьевич, ныне на зоне бы отмечал. Так что — ваш вечный должник.

Сменил тон на деловой:

— Чем могу?

О смерти Зиновия Плескача Фетисов, естественно, слышал, тем более что и Плескач, и его бывший компаньон Порехин числились по разряду вип-клиентов, курировал которых как раз вице-президент.

Хотя в привилегированном банковском списке оба оставались скорее в силу сложившихся личных отношений, — обороты по счетам были практически нулевыми.

— Мы с Зиновием Иосифовичем лет пять назад сдружились. Заводной человек, он и меня в коллекционирование вовлек, — признался Фетисов. — С его подачи монеты собираю. Увлекательнейшее оказалось дело! Особенно если подбирать по годам чеканки. А коллекционеры, с которыми он меня свел! Поразительные, совсем иного калибра люди. В общем, сам превратился в страстного нумизмата. Раньше голову на работе не разгибал. А ныне тороплю выходной, чтоб в Москву, на Таганку, к своим. — Фетисов сладко зажмурился.

Вопрос, не обращался ли Плескач за крупным кредитом, вице-президента озадачил, — с чего бы? Антиквары свои проблемы без банков решают. Чтоб не светиться. Правда, припомнил он, не так давно неожиданно обратился за кредитом Порехин. Но это было уж после того, как Плескач вышел из его бизнеса.

— На какую сумму? — невнимательно поинтересовался Заманский.

Фетисов щелкнул по клавише, скосился на экран.

— Вообще-то это конфиденциальная информация, прямого отношения к счетам Плескача не имеющая, — вроде как заколебался он. — Но кредит всё равно взят не был. Так что… — он склонился. — Да, точно: тридцать три миллиона рублей плюс-минус копейки.

От предчувствия удачи у Заманского заныли зубы, — по курсу получался как раз искомый миллион долларов.

— На что брался?

— На пополнение оборотных средств. Обычная формулировка, когда хотят замутить истинную цель. Но мы не вникали. Кредит планировался под залог недвижимости с двухсотпроцентным запасом, так что банковских рисков не было.