Максим Мейстер - Открытки от одиночества

Я помотал головой, отгоняя невольные воспоминания. Впрочем, они всегда накрывали меня, когда я возвращался откуда-нибудь на остров и снова видел профиль старого двухэтажного дома.

Я прошел двор и взялся за ручку двери…

«У нас, у настоящих…» Я грустно хмыкнул. Уже давно я гораздо больше «такой же, как все», чем настоящий сын женатых родителей. Пора это исправить. Я не опозорю наш род, папа! У меня будет семья, несмотря на правительство с его пропагандой, несмотря на прогресс, несмотря на все объясняющую науку, несмотря ни на что!..

…Я почувствовал правильно — Тара была на веранде. Стояла у окна и смотрела во двор. Я улыбнулся и шагнул к почти-жене.

— Тари… Нам надо поговорить. Прямо сейчас…

Она резко обернулась. Красивая. Точеные черты, словно у мраморной статуи. Только мрамор — темный. У нас в тропиках нет людей, сделанных из белого мрамора…

— Давай, поговорим… Только, пожалуйста, без «Тари». Сколько раз можно просить, чтобы ты перестал со мной сюсюкать? Я не маленькая девочка.

Она сделала несколько шагов и уселась в кресло. Уставилась на меня. То ли выжидающе, то ли насмешливо.

Я хотел подойти и обнять, но после такой отповеди не решился и просто сел в кресло напротив. Да, опять я сделал промашку. Тара и правда много раз просила не называть ее уменьшительно-ласково.

— Извини. Просто ты знаешь, у нас так принято. Мама никогда папу не зовет официальным «Сеж». Только ласково — «Сежа»… И он ее тоже. Я у них пожил и снова привык, вот и…

— Ладно, не оправдывайся. Давай, говори, что там у тебя.

Я судорожно вздохнул. Вся моя решимость куда-то пропала. За две недели я умудрился забыть вот такую Тару. Да, она красивая, как мраморная статуя, но и такая же холодная… Я пытался сохранить в уме образ выдуманной Тары, который состряпал в доме у родителей и в самолете, но фантом рассыпался, превратившись вот в эту женщину. И тут же — резкое раздражение внутри. Да, это основное чувство, которое я испытываю к Таре вот уже… сколько лет?.. Не помню. Иногда кажется, что все восемь лет и испытываю, но это, конечно же, не правда. И она в моем раздражении не виновата… Просто, наверное, меня выводит из себя не она сама, а состояние почти-брака. Ну, ничего, скоро все исправится…

— Понимаешь, тут такое дело… — начал мямлить я. — Как бы это получше объяснить…

Пару минут я бубнил что-то невразумительное, потом все-таки поймал «волну» и заговорил сравнительно уверено и разумно. Тара слушала не перебивая, так что под конец я так вдохновился, что сам остался доволен речью. Я перечислил все аргументы, даже на ходу придумал пару новых, красочно описал перспективы, нашу будущую счастливую жизнь в единстве. Наконец, исчерпав запас красноречия, замолчал и вопросительно взглянул на Тару.

— Понятно, — процедила она. — Примерно чего-то такого я и ожидала.

Она встала и уставилась в одну точку, словно не замечая меня.

— Так что ты думаешь?

— О чем? — Тара рассеяно огляделась. — А вот, он…

Взяла свой телефон с резного столика. Кстати, я сам его делал. Еще при мастере… Не телефон, столик. Очень красивый, из красного дерева…

— Привет. — Тара одним нажатием набрала номер и почти мгновенно соединилась. — Ты уже дома? Нормально добрался?.. Слушай, ты не хочешь побыть моим почти-мужем?.. Что значит, «недавно же виделись»?! Ты же, вроде, хотел. Заметь, я тебе первому позвонила… Да ничего не случилось! Просто мой текущий жениться на мне хочет… Да, еще не перевелись… Причем, самый прикол знаешь в чем? Я же читала, что не стоит связываться с детьми женатых. Мол, рано или поздно, они все равно потащат… Что?.. Да я не поверила просто, я ведь сама… Ну да все равно… Так берешь в почти-жены или нет?.. Вот и славно, через пару часов буду…

Она выключила телефон, с явным облегчением вздохнула и посмотрела на меня.

— Дорогой Вис, — начала она стандартную, официально рекомендованную фразу-формулу, — ты был замечательным почти-мужем, но с этого дня…

— Подожди, ты вообще поняла, о чем я говорил?! — Я очнулся и вскочил из кресла. Теперь мы стояли в полутора метрах друг от друга.

— Еще бы не понять… Давай, не порти процедуру, говори, что положено. Если не помнишь, я тебе продиктую: «Ты была замечательной почти-женой. Разумеется, я не против, наоборот, рад, что ты нашла того, с кем тебе лучше. И я…»

— Но почему?!!

— Что «почему»?

— Почему ты не согласна на брак?!

— Ты серьезно спрашиваешь?.. — Я вдруг понял, что при внешнем спокойствии Тара едва сдерживается. Явные признаки: побледнела, губы превратились в бескровные узкие полоски. И еще: она не говорит, а цедит слова…