Наталья Симонова - Жизнь как цепочка обстоятельств (сборник)

Настя проплакала весь вечер, скрываясь от мамы то в ванной, то в туалете, отворачиваясь от Сашки, чтобы он не заметил ее мокрых покрасневших глаз. Поздно, когда уже Саша спал, позвонил Женя, как у них было заведено. Она совсем отупела от слез и впала в апатию.

– Как ты, зая? Голос какой-то убитый.

– Нормально, – печально протянула Настя. – А ты как?

– Да все хорошо, Настюш. Вот в бассейне был. Зря ты со мной не пошла, все-таки лучше себя чувствуешь, после того как поплаваешь.

«Зря не пошла, – подумала Настя с досадой. – Ничего бы тогда и не случилось. Хотя…» Она вздохнула. Все, конечно, оставалось бы таким же, каким оно было на самом деле, хоть пойди она в бассейн сегодня с Женькой, хоть вообще никогда туда не ходи. Жаль только, что позаниматься с сыном, как собиралась, тоже толком не получилось, в таком-то настроении…

– Что делаешь? – спросил Женя. – Сашка спит?

– Спит. Телевизор смотрю, – выдавила Настя. – Спать хочу, буду уже ложиться.

– А, ну молодец, зай, это правильно. Ложись скорей, надо хоть иногда высыпаться. – Все-таки его беспокоил ее голос. Какой-то он был совершенно неживой. – У тебя, может, болит что-нибудь?

– Ничего у меня не болит, – отвечала Настя механическим голосом, еще больше растревоживая своего чуткого друга.

– Ну хорошо. – Он вздохнул. – Давай ложись скорей, а завтра обо всем поговорим, да?

– Ну да. Хотя о чем тут говорить-то? Ладно, Жень, пошла я. Пока.

– Ну пока. Целую… – Он не успел договорить – его перебили короткие гудки из трубки.

Женя закрыл машину и поднялся домой. Алиса вышла в прихожую.

– Привет, – буркнул он сухо, проходя в комнату.

– Привет. Ужинать будешь? – привычно преодолевая боль от его холодности, спросила жена.

– Давай…

Она обрадовалась. В последнее время он обычно от ужина отказывался, его согласие обещало Алисе редкие теперь посиделки с мужем, может быть, какой-то разговор – какое-то подобие семейной жизни, хоть какое-то общение. Женя явно избегал ее. Это, собственно, началось уже очень давно, Алиса и не помнила начала. Она долго старалась не замечать охлаждения мужа, охотно списывая его на усталость, на случайности и на собственную глупую впечатлительность. Когда обманывать себя стало уже бессмысленно, Алиса не могла припомнить, в связи с чем все это приключилось с их семьей, не могла нащупать в памяти этого момента.

До встречи с Женей у нее никогда не было действительно серьезного чувства к мужчине. Никакой ее роман не цеплял так, как зацепила вдруг эта любовь. В предыдущем браке все было наоборот. Того мужа, Мишу, она увела из другой семьи, с ним жила не долго, но весело. Он ее обожал – Алиса не сомневалась – и, конечно, был в шоке, когда она сказала, что уходит и вообще подает на развод. Пытался удержать. Но разве можно что-то противопоставить любви, да еще такой, которая коснулась Алисы с Женей?! Ради Жени она ушла с работы – а раньше стремилась сделать карьеру! Ради него научилась готовить… Ради него пыталась забеременеть столько лет, лечилась – все напрасно… Желанная беременность так и не наступила. К тому же очень быстро Женина любовь куда-то подевалась. А вот теперь разваливалась и семья. Между тем Алисе так и не удалось разлюбить его. Она не могла с ним расстаться – она совершенно была к этому не готова.

Алиса села напротив мужа и тоже положила себе порцию, хотя не очень хотела есть.

– Какие новости? – спросила, стараясь не замечать его угрюмости.

– Да какие новости, – глядя в тарелку, отмахнулся Женя. Он продолжал жевать, но, взглядывая исподлобья на жену, ловил ее неотступные, словно полные мольбы взгляды и терял аппетит. С трудом проглатывал. Наконец положил вилку, уставясь в стол, спросил:

– Алис, что-то сказать хочешь?

– Нет, – испугалась она. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты так смотришь на меня, что я есть не могу, – признался Женя.

– Да я просто смотрю, просто соскучилась… Мы редко видимся. Просто рада, что ты дома, – вот и смотрю.

Жене стало не по себе.

– Алис, я поговорить с тобой хотел… Ну вот ты говоришь – редко видимся… А по-моему – слишком часто.

– То есть? – глаза Алисы стали привычно наливаться слезами, она пыталась сдерживаться.

– Тебе мало, а мне слишком всего этого много, понимаешь? – Он прямо взглянул на нее. – Ну как мы живем? Нас же вообще уже ничего не связывает, Алис, зачем это все?

– Что все? – спросила она, и предательская слеза все-таки побежала по щеке. В этот момент ей казалось, что она не любит его, а ненавидит. Так ненавидит, что не хочет отпускать.