Михаил Найман - Плохо быть мной

Мелисса звонко рассмеялась. Без насмешки, без укора. Все-таки в моей завиральной болтовне было участие, которое проникновеннее правды. Она не могла его не заметить.

— Спасибо. Вот тебе телефон. Позвони. А то мне и поговорить не с кем. Правда — не с кем поговорить. А ты родственная душа — так, по-моему, это называется. Всё. Следующий номер мой. — Я стоял и мял в руках бумажку с ее телефоном. — И будешь звонить сестре — скажи про меня. — На табло появился номер. — Я тебя никогда не забуду, — неожиданно порывисто повернулась она ко мне — и пошла.

До моего номера оставалось семь человек. Не знаю почему, пока я ждал очереди, я поверил, что у меня все получится. Загорелись мои цифры, я смело прошагал к конторке. Клерк — крепко сбитый усталый негр — угрожающе смотрел на меня, как боксер на соперника перед боем. Майк Тайсон таким взглядом побеждал противников еще до первого удара. Деморализовывал.

— Это мой первый день в Нью… — говорю с напором, ведь это должно быть гораздо важнее для моего черного парня, чем для меня. И удивляюсь, что он не реагирует.

— Кем вы собираетесь работать? — перебивает меня.

Звучит не как вопрос, а как приговор, что в этой жизни мне не на что рассчитывать. И я сразу вешаю голову, признавая свою вину. Этот парень знает мою породу. Сотня таких, как я, проходит мимо его стола меньше чем за день. Они являются сюда за чем угодно, только не за работой. Я готов вот-вот согласиться с ним и понуро поковылять отсюда, если бы не мысль, что впереди у меня объяснение с Маликом.

— Это мой пер… — тихо пытаюсь я навязать негру свой неоспоримый, но, увы, приевшийся уже и мне аргумент.

— Ты же не хочешь работать! — заорал он немедленно. Как будто наконец дал мне ответ на слова, с которыми я ко всем пристаю. — Первый день в Нью-Йорке! Приехал сюда, в Америку, и не хочет работать. Не знает, зачем приехал. Ты зачем сюда приехал?

У него усталый вид, но у него хватит сил со мной разобраться.

— Скажи мне хоть одну причину, почему я должен дать тебе работу? — продолжает он беспощадно расправляться со мной. — Прилететь в этот город и не знать, зачем здесь оказался. Ты даже не знаешь, зачем ты в этой стране. Скажи честно — ведь не знаешь!

— Нет. То есть знаю…

— Ну вот видишь, даже не можешь ответить нормально. Послушай, у меня не так много времени, чтобы возиться с каждым, кто…

Мне вдруг захотелось ему сказать:

«Я приехал в Нью-Йорк, чтобы распрощаться с прошлым и начать новую жизнь. Я стоял в очереди рядом с Мелиссой. Она мне сказала, что у нее есть дочь, у которой курчавые, рыжие, мелко вьющиеся волосы. Я только что из Томпкинс Сквер Парк. Там листья такого же цвета. Они сейчас там влажные, уже начали подгнивать. Если долго на них смотреть, забываешь об этом городе и вообще становишься вне всего. Их там так много, что кажется, что убирать их не хватит всей жизни. Убирать листья целую жизнь — вы представляете, как это классно?

Мне нравилась моя жизнь в Англии. Мне вообще нравится моя жизнь. Ничего не хотелось бы в ней менять. Но все время, пока я болтался в Англии, у меня была мысль, что одновременно где-то в мире есть Гарлем. Жил в Англии, но немножко жалел, что я не в Гарлеме. Я бы очень хотел быть негром. И жить в сквоте, в котором жила Розарио Доусон, до того как ее пригласили сниматься в „Kids“, на Лоуэр Ист Сайд — это, кстати, совсем недалеко отсюда.

Понимаете, я не считаю, что должен перед кем-то отчитываться и что-то доказывать. Мне нечем похвастать, кроме того, что я выслушал пару первоклассных сэтов Фабио и Голди. Меня выгнали из университета, я в чужой стране, у меня нет денег, и я живу с людьми, которые не хотят, чтобы я у них жил. Я толком еще не видел города, но у меня ощущение, что мне никогда не было так хорошо. Я в восторге от всего, что вижу. Я в постоянной эйфории. Мне ничего не надо — ни девушки, ни работы. Потому что не может быть лучше, чем сейчас. Хотя от работы я, конечно, не отказался бы…»

А кончил бы я свою речь так: «Жил бы здесь всю жизнь каким-нибудь негром из Гарлема или, как Розарио Доусон, сидел бы на ступеньках у подъезда… Или дворником в Томпкинс Сквер Парк. Собирал бы листья… И чтобы бездомные рядом».

Но вместо этой речи я лишь растерянно сказал:

— Может быть, вы и правы, что я не знаю, зачем сюда прилетел, но сейчас мне очень нужна работа.

Он посмотрел на меня с подобием интереса, как будто услышал в этом что-то стоящее. По-моему, я часть своей речи произнес вслух.

Тут я вспомнил и затараторил: