Мэри Карр - Клуб лжецов. Только обман поможет понять правду

Свет за окном померк, и вскоре вокруг нашего дома все стало угольно-черным. Мать задвигала шторы на большом главном окне. Я видела, как машина Шарпов отъезжает от дома.

– А что, если миссис Шарп все правильно говорит об Иисусе и о Боге? – произнесла я вслух. Или, может, предложила всем вместе помолиться, я точно не помню. Мать подняла руку и показала потолку средний палец со словами: «Да пошел он, этот бог!»

Бабушка не слышала это богохульство из-за рева сирен и того, что была очень увлечена кружевами. Я думала: нас в любую секунду волна может смыть в океан за наши грехи.

Лиша испугалась и стала просить о том, чтобы мы сели в машину и поехали к тете Айрис. Сестра отца жила в девяноста километрах на север под Кирбивиллем.

– Ну поехали-поехали, – повторяла сестра.

Лиша твердила о том, что сейчас нет пробок, ведь все уже уехали. Она даже попыталась заговорить с бабушкой, которая окончательно потерялась в своих кружевах.

В эту минуту позвонил отец, и мама удивила нас тем, что сама подняла трубку. Помню, что она держала кухонное полотенце и ответила раздраженно, будто он ее «достал» своим звонком. Мать сказала, что машина уже заведена и мы выходим на улицу, хотя на самом деле она даже не вынимала из кладовки сумки. По телевизору показывали сериал «Денис-непоседа». Мы с Лишей сидели на полу и вырезали бахрому на индейском костюме из бумажного пакета, когда мать положила трубку.

Сейчас я понимаю, что в тот день отец был ей очень нужен, и она была в бешенстве. В тот день его с нами не было. Телефонные провода разорвались, и связи больше не было. Я посмотрела на Лишу, которая только пожала плечами и снова принялась с маниакальной аккуратностью вырезать бахрому. В этот момент я поняла, что нам надо было уже давно уехать. Я испугалась.

Позднее мама объяснила мне, что мы должны были уехать рано утром, но бабушка отказалась. Она почему-то решила, что нет никакого урагана, лишь мелкий дождик. Она будто забыла свой страх ураганов и решила, что ураган такой грандиозной силы пронесется над нашим домом, не причинив никакого вреда. Даже появление в нашем доме молодого симпатичного военного из Национальной гвардии с громкоговорителем на плече нисколько не изменило ее мнения.

– Спасибо, конечно, что зашли, – сказала ему бабушка. Она пыталась выдворить его из комнаты, наезжая на его колени инвалидным креслом. Мать сидела за столом, положив голову на руки, и плакала в кухонное полотенце. Военный стал угрожать тем, что лично перенесет бабушку в машину. После этого она согласилась уехать, но заявила, что сперва примет ванну. Гвардеец ответил: наверняка уже отключили воду, но Лиша открыла кран, и вода потекла. Бабушка мгновенно туда отправилась и заперлась.

После того как за бабушкой закрылась дверь ванной, Лиша решила позвонить отцу и попросить его немедленно за нами приехать. Но связи не было. Меня поразило выражение ужаса на лице сестры, когда она передала мне трубку. На мгновение ее глаза заблестели от слез. Лише было всего девять, и сирены выли, будто в Америку с Кубы летят советские ракеты, о чем нам рассказывали в школе. До отца было не дозвониться. Казалось, сестра окончательно бросила изображать взрослую.

Лиша передала мне трубку. Она не хотела в одиночку осознавать, что мы остались совершенно одни, и разделила это чувство покинутости со мной. Тишина в трубке донесла до меня это осознание в полной мере. Когда снимаешь трубку, чтобы набрать номер и слышишь длинные гудки, то понимаешь: ты на связи и тебя готовы выслушать. Сложно осознать, как здорово быть подключенным к телефонным сетям, опутывающим мир, пока эта связь не прервалась. Ждешь гудка, любого сигнала, но вместо этого наступает гробовая тишина, и не знаешь, что делать.

В конце концов нам помог тот самый военный из Национальной гвардии. Он вернулся, когда дождь усилился до того, что звук ударяющихся об окно капель стал громким, как от свинцовой дроби. Бабушка сильно затянула со своим купанием. Мама разрешила военному открыть замок отверткой. В ванной бабушка сидела в своем инвалидном кресле и продолжала маниакально плести кружева. Вода текла через край.

Национальному гвардейцу все-таки пришлось поднять бабушку и понести, как он и предлагал ранее. Он обхватил ее, словно жених невесту. Здоровая нога бабушки висела нормально, а вот протез плохо держался и болтался под рукой гвардейца. Мы с Лишей хихикали, потому что положение бабушкиных ног она сама сочла бы неприличным для дамы.