Шейла Нортон - Оливер. Кот, который спас праздник

– Не волнуйся, Оливер, – тихо успокоила меня Сара, заглядывая под стул. – Ты не виноват. Просто Роуз все еще расстроена из-за нашего Уголька.

И правда, через некоторое время Роуз перестала плакать, и две дочурки принялись играть со мной в мячик и пустую картонную коробку. Ты, конечно, можешь подумать, что я слишком стар для таких игр, но поверь, картонная коробка для кошек – игра на все времена. Это же так весело, что просто не может надоесть! И вот, пока мы играли, я услышал, как Мартин и Сара разговаривают вполголоса на кухне. Наверное, они забыли о том, что у нас, котов, очень острый слух – я старательно ловил каждое их слово.

– Надеюсь, мы правильно поступили, – обеспокоенно проговорила Сара. – Она не плакала так сильно с того самого дня.

– Я думаю, правильно. И Роуз станет лучше – нельзя все держать в себе.

– Точно. Она же почти все время молчала. Я пыталась поговорить с ней о случившемся, но ничего не вышло.

– Просто в ее голове два этих происшествия связаны. Она выбежала на дорогу вслед за Угольком…

– Но Мартин, они и правда связаны! Только Роуз никак не поймет, что ни в чем не виновата.

Они замолчали ненадолго, и были слышны лишь звуки кастрюль и разных предметов, которые перекладывали с места на место. Видимо, Мартин и Сара готовили воскресный обед. О воскресных обедах я знал не понаслышке – в пабе по выходным всегда было много народу. При мысли о доме мне стало немного грустно.

– Я просто надеюсь, что теперь, когда Оливер здесь, она хоть немного повеселеет, – вдруг заговорила Сара. – Все каникулы она не выходила из дома, не играла с ребятами. А Грейс без нее тоже гулять не хочет. Вот и просидели все праздники в четырех стенах. Хорошо, что завтра опять в школу. Может, отвлечется немного.

– Бедняжка. Вряд ли она забудет о том, что случилось, пока гипс не снимут. И обе девочки явно скучают по Угольку.

– Верно. – Даже из соседней комнаты я слышал, как Сара вздыхает. – Может, когда начнутся занятия в группе девочек-скаутов, у нее поднимется настроение? Она же так их любит.

– Да, но им негде собираться, пока деревенский клуб не восстановят.

– Вот именно. Ох, что же будет? И ведь не только девочкам негде… Бойскауты тоже там собирались – да все в нашей деревне! Клуб пенсионеров, женский клуб, даже ясли и сад – все было там!

– Ты права. Клуб еще нескоро откроют. А старикам будет так не хватать собраний… И как же родители, которым надо работать? Что они будут делать без детского сада? – Он замолчал. – А я еще волновался из-за домино.

– С тебя станется, – тихо усмехнулась Сара. – А ведь правда, Мартин, без клуба всем придется несладко. Нельзя сидеть сложа руки. К тому же скоро Рождество, и если мы не найдем новое помещение, все мероприятия придется отменить. Детские праздники, ужин для пенсионеров – все! Поговорю-ка я с Бурой Совой. Может быть, она что-нибудь придумает.

На этом разговор прекратился, и хотя сидеть в коробке и высовывать мордочку, отчего Грейс взвизгивала и заходилась хохотом, было по-прежнему весело, на самом деле теперь мне больше всего хотелось усесться Роуз на колени и попытаться приободрить ее. Мне было жаль Уголька, и я содрогался при мысли о том, что могло с ним случиться. Я начал понимать, что не у одного меня неприятности. Целых две приемные семьи вызвались мне помочь, и я желал лишь одного – отплатить им тем же.

Наутро я проснулся в своем уютном кресле и услышал голос Грейс, доносящийся с кухни. Девочка жизнерадостно о чем-то болтала, а Сара напоминала ей про завтрак, обед с собой в контейнере и про какую-то «физкультурную форму». Я потянулся, зевнул и тщательно умылся, а когда наконец появился на кухне, девочки уже убежали наверх, чтобы закончить собираться. Я увидел Мартина, он вполголоса разговаривал с Сарой. Хозяин дома надеялся, что с Роуз в школе все будет в порядке.

– Ага, смотрите, кто пришел завтракать, – воскликнул он, заметив, что я хожу кругами возле пустой миски на полу. Я пару раз громко мяукнул, желая показать, что полностью готов к принятию пищи, а Мартин рассмеялся, наклонился и попытался меня погладить. Но хотя я уже решил, что он мне нравится, от его прикосновения я увернулся. Что поделать – инстинкт. Потом мне стало стыдно: ведь он, как-никак, кормил меня и пустил под свою теплую крышу. Я не хотел его обидеть и в знак извинения потерся немного о его задние лапы.

– Сейчас, малыш, мы тебя покормим, – произнес мужчина, достал из буфета какую-то банку и открыл ее. Лосось! Я благодарно замурлыкал и жадно набросился на еду.