Мариам Петросян - Дом, в котором… [Издание 2-е, дополненное, иллюстрированное, 2016]

— Капкан, — скромно ответил Вонючка. — Его я тоже сам сконструировал.

— Тоже очень полезная в хозяйстве вещь, — съязвил Слепой. Он подошел к ящику. Волк и Горбач ныряли в него, доставая все новые и новые вещи. Красавица ничего не трогал, боясь сломать. Слепой ощупывал то, что клали на пол.

— Чайник, — пояснял Вонючка. — Ванночки для фотографий. Набор инструментов. Чучело рогатой гадюки. Складная вешалка. Гитара…

— Эй, — перебил его Волк. — Ты умеешь играть на гитаре?

Вонючка почесался и посмотрел в потолок.

— Вообще-то нет.

— Тогда откуда она у тебя?

— Прощальный подарок соседей по комнате.

— Понятно. Унес все, что смог. Там хоть что-нибудь осталось?

Вонючка вздохнул:

— Тумбочки и кровати.

Он виновато уставился в пол. Кузнечик и Горбач засмеялись.

— Ясно, — сказал Волк. — Утром придут за этим ящиком.

— Не придут, — твердо сказал Вонючка. — Пусть только попробуют. Я предупредил, что в таком случае немедленно к ним вернусь.

Горбач поскользнулся на капкане и сел в салатницу. Кузнечик скорчился на кровати. Волк предупредил:

— Эй, мне нельзя много смеяться, слышите?

А потом был только смех и стон, и даже Слепой смеялся, а пронзительнее всех заходился Вонючка.

— Он вернется! Шантажист! Сосед по комнате!

— Вы не досмотрели! — кричал Вонючка. — Там еще много всего!

Они завизжали, сотрясая кровати.

Вдруг Волк выпрямился и сказал:

— Шшш… слышите?

Они умолкли — и услышали тишину. Тишину Хламовника, напряженно прислушивавшегося к их веселью.

На гитаре Вонючка играть не умел, зато умел на губной гармошке и знал девятнадцать песен, веселых и грустных. Он сыграл их все. В ящике оказалось еще много интересного. Например, паутина проводов, в которой запутался Горбач.

— Сигнализация, — объяснил Вонючка, распутывая его. — С сиреной.

— Интересно, — сказал Волк. — Полезная в хозяйстве вещь. Для нас — так просто незаменимая. Надо ее установить.

Они принялись устанавливать. После того как всю дверь опутали проводами и на нее стало страшно смотреть, оказалось, что сирена не работает.

— Ничего, — безмятежно заметил Вонючка. — Где-нибудь обрыв, наверное. Я потом посмотрю.

Провалы Вонючки Кузнечик переживал болезненно. Но сигнализация оказалась единственным провалом. Капкан работал. Это выяснилось, когда Слепой на него наступил. Соковыжималка тоже работала. Вешалку установили в углу, и она выдержала две куртки и один рюкзак. Вонючка очень старался произвести хорошее впечатление. При каждом удобном случае он повторял, что все может делать сам, и бросался это доказывать, вываливаясь из коляски и резво ползая по комнате. Он показал, как умеет сам влезать на кровать и в коляску, и даже попытался покорить подоконник, но сорвался. Потирая синяк на подбородке, он выразительно уставился на Кузнечика. «Видишь, как я стараюсь?» — говорил его взгляд.

Волк удалился на свою кровать с гитарой и пытался играть — без особого, впрочем, успеха. Красавица сидел перед соковыжималкой и рассматривал свое отражение в ее блестящем боку. Слепой у стены подслушивал Хламовник, держа на весу ушибленную капканом ногу. Когда Вонючка уехал в туалет, после долгих заверений, что «в этих делах ему помощь ну совершенно не нужна», Горбач сказал Волку:

— Этот Вонючка — неплохой парень. И чего все на него ополчились? Говорят, никого подлее него в Доме нет. А он славный.

— Да, — сказал Волк, поглаживая гитару. — Он ничего. Симпатичный ребенок, немного увлекающийся шантажом. Поймал Слепого в капкан, свалился с подоконника, совершенно случайно сожрал четыре чужих бутерброда с сосисками…

— Он был голодный, — заступился за Вонючку Кузнечик. — Он на обеде не был.

— Я тоже не был, — вздохнул Волк. — Хотя, если завтра никто не явится за этой гитарой, я готов скормить ему еще два обеда.

Кузнечик успокоился. «Хорошо, что Вонючка догадался прихватить гитару, — подумал он. — И хорошо будет, если завтра за ней не придут».

— Где бы достать апельсин? — жалобно спросил Красавица. — Или лимон? Или еще что-нибудь выжимающееся? — он осторожно потрогал кнопку пуска соковыжималки — и быстро отдернул руку. Он очень боялся ее сломать. Все, что он трогал, ломалось как будто само собой.

— Спортсмен ссорится с Сиамцами, — сообщил Слепой. — Они сперли у него журнал с голыми тетками.

— Да, — сказал Волк. — Моральный облик мальчика удручает. А ты прямо как подслушивающее устройство, Слепой. Про Вонючку они еще не знают?