Мариам Петросян - Дом, в котором… [Издание 2-е, дополненное, иллюстрированное, 2016]

— Тебе не обязательно соглашаться, — продолжала она. — Я не стану напускать на тебя порчу. Если ты веришь в эту ерунду. Просто скажи, да или нет.

— Да, — сказал Кузнечик.

Ведьма кивнула, будто не ждала другого ответа:

— Спасибо.

Кузнечик болтал ногами. Он промок до трусов. Ему уже было все равно, что он мокрый. Двор стал темно-голубым. Где-то выли собаки. Может, те самые, которых кормили они с Горбачом.

— Кто он? — спросил Кузнечик.

Ведьма спрыгнула с перил и подняла зажигалку.

— А как ты думаешь?

Кузнечик никак не думал. Он любил угадывать, но сейчас ему было холодно, а людей Черепа было слишком много, чтобы представлять себе каждого по очереди и думать, в кого из них можно влюбиться.

— Я не знаю, — сдался он. — Ты скажи.

Ведьма нагнулась к нему и шепнула. Кузнечик захлопал ресницами. Она тихо рассмеялась.

— Почему ты сразу не сказала? С самого начала? Почему?

— Тсс! Тихо, — ответила она, смеясь. — Только не кричи. Это не так уж важно.

— Почему ты не сказала!

— Чтобы ты не согласился сразу. Чтобы подумал, как следует.

— Я буду счастлив, — прошептал Кузнечик.

Ведьма снова рассмеялась, и волосы заслонили ее лицо.

— Конечно, — сказала она. — Конечно… Но ты все же подумай.

— Где письмо?

Она подышала на руки и достала из кармана жилетки конверт.

— Вот. Не потеряй, — Ведьма сложила конверт и спрятала ему в карман. — Передашь это своему другу. А у него возьмешь другое и передашь мне. Сегодня. На первом около прачечной. После ужина. Я буду тебя ждать. Или ты меня подождешь. Будь осторожен.

— Какому другу? — удивился Кузнечик, но сразу догадался. — Слепому?

— Да. Постарайся, чтобы вас никто не видел.

— И про Слепого ты не сказала. Почему?

Ведьма сунула руку ему в карман, затолкала письмо поглубже и застегнула карман на клапан, чтобы конверт не высовывался.

— Ты проверяла мою смелость, — укоризненно сказал Кузнечик. — Ты меня проверяла. Но я и так бы согласился.

Ведьма провела ладонью по его лицу:

— Я знаю.

— Потому что ты — Ведьма?

— Какая я ведьма? Просто я знаю. Я много чего знаю, — она натянула ему капюшон на голову и открыла дверь.

— Пошли. Холодно.

Кузнечику было уже не холодно, а жарко.

— Скажи, — произнес он шепотом, когда они поднимались по лестнице. — Скажи, а что ты про меня знаешь?

— Я знаю, каким ты будешь, когда вырастешь, — сказала она.

Черный шатер волос и длинные ноги. Звонкий стук подкованных ботинков по ступенькам.

— Правда?

— Конечно. Это сразу видно, — она остановилась. — Беги вперед, крестник. Не надо, чтобы нас видели вместе.

— Да!

Он взбежал вверх по лестнице и на площадке обернулся.

Ведьма подняла на прощание руку. Он кивнул и взлетел через пролет. Дальше бежал, не останавливаясь. Мокрые джинсы липли к ногам. Что она про меня знает? Каким я стану, когда вырасту?

В спальне Слепого не было. Фокусник, положив больную ногу на подушку, с отрешенным видом терзал гитару. На кровати Горбача возвышалась белая треугольная палатка. Каждое утро эта палатка из простыней, натянутых на деревянные планки, обрушивалась, и каждый вечер Горбач устанавливал ее заново. Он любил, когда его не было видно.

Кузнечик посмотрел на палатку. Внутри кто-то шевелился. Стенки-простыни подрагивали. Но входной полог был задернут, и ничего разглядеть было нельзя. Кузнечик облегченно вздохнул. Горбач был у себя и занят, а вовсе не стерег его у двери с расспросами, как он опасался.

Вонючка тоже был занят. Нанизывал на нитку кусочки яблок, которые собирался засушить. На полу валялась заляпанная грязью куртка Горбача.

Волк свесил с подоконника ноги.

— Во дворе не хватает походной кухни, — сказал он. — Для нищенствующих собак. Вы с Горбачом стояли бы в белых колпаках, а собаки — в очереди, каждая с миской в лапах.

— Волк, а по мне видно, каким я стану, когда вырасту?

— Кое-что видно, — удивился Волк. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто так. Почему-то захотелось узнать.

— Ты, наверное, будешь высокий. И не толстый.

— А еще покроешься прыщами, — пискнул Вонючка. — Все старшие прыщавые, как земляничные поляны. Будешь прыщавый рыжеватый блондин. С баками. Клочковатыми такими.

— Спасибо, — мрачно сказал Кузнечик. — А каким будешь ты сам?

— Я-то? — Вонючка помахал недонанизанной связкой яблок и закрыл глаза. — Вижу, вижу себя! — пропел он. — Через шесть лет. Красавца-мужчину. Мой жгучий взгляд пронзает насквозь всех и каждого. Женщины падают обессиленные к моим ногам. Пачками. Только успевай подбирать их, несчастных…