Евгений Мин - Ценный подарок (сборник)

Молодой Поэт раньше читал стихи Мастера, восхищаясь ими. Теперь он прочел его последние произведения, все они были очень слабы.

Прошло немного времени, Мастер пригласил к себе Молодого Поэта. Он приветливо встретил его, угостил чашкой черного кофе, затем вынул из письменного стола рукопись и неторопливо стал разбирать все стихотворения предлагаемого сборника, не оставив камня на камне ни от одного из них.

Молодой Поэт вскипал все больше и больше и, когда Мастер окончил разбор рукописи, не выдержав, воскликнул:

— Как же так?!. Как вы можете?!. Ведь вы сейчас пишете слабые стихи.

Старый Поэт ничуть не обиделся и посмотрел на Молодого Поэта умными, усталыми глазами:

— Друг мой, вы сейчас молоды, поэтому должны писать хорошо, когда вы станете старым — можете писать плохо.

Говорят, что Молодой Поэт внял совету Мастера. Может, это и не сказка, потому что было у него некоторое дарование.

Степа был туп и угрюм.

Но анкета не отражала этого.

Когда он поступал на работу, к нему как к молодому специалисту отнеслись чутко.

— Начнем с проверки чертежей, — сказал заведующий.

— Проверим, — мотнул головой Степа.

Небольшой чертеж он проверял месяца два, и когда заведующий робко спросил его: «Что же вы так долго, Степа?» — он, посмотрев на руководителя мутными, как застывшая в колодце вода, глазами, буркнул:

— Не Степа, а Степан Андреевич.

— Извините, я думал, что я с позиции возраста…

— Сегодня вы — «Степа», завтра другой — «Степа», так и к Михалкову на зуб попадешь.

— Извините, — смутился заведующий, — показывайте, что у вас там.

Он внимательно рассмотрел чертеж. Степа обнаружил за два месяца работы, что три линии толще других, а подпись конструктора неразборчива.

— Послушайте, Степан Андреевич, — сказал заведующий, — это же мелочь.

— Мелочь… — ржавым голосом проскрипел Степа. — Государственные документы не альбом. Или вы считаете иначе?

— Нет, нет, я так не считаю, — поспешно согласился заведующий.

Он много лёг успешно занимал свою должность, потому что соглашался со всеми.

После этого чертежница и конструктор получили по устному замечанию. Заведующий отделом жил по принципу: «Что угодно на словах, никаких документов».

Разговор со Степой несколько встревожил его, и он договорился с главой конторы, чтобы Степу, для пользы дела, перевели в отстающий отдел для поднятия эффективности качества.

Степу поместили в комнату, где сидел хилый математик.

Там Степе дали конструировать не очень важный и не очень сложный узел.

— Андреич, если вам потребуется моя помощь, прошу, — сказал математик.

Степа посмотрел на него своими колодезными глазами:

— Андреичи — это те, которые в садиках домино забивают, а насчет помощи, сам обойдусь, не с базара приехал.

С этим узлом Степа возился полгода, а когда все сроки были исчерпаны, новый заведующий доложил Главе конторы:

— Ничего у этого дяди Степы не выходит, шарики у него плохо крутятся.

Глава посмотрел на него административным взглядом.

— Чепуха, не умеете руководить людьми. Мне его авторитетный товарищ рекомендовал. Просто парень устал. Нужно дать ему отдохнуть.

Степе дали путевку на курорт. Путевка предназначалась одной архитекторше, но она могла подождать. Всем известно, что сейчас женский организм прочнее, чем мужской. Это спортом доказано.

С курорта Степа явился смуглый, как индеец, прибавив семь килограммов живого веса.

— Молодец! — покровительственно похвалил его Глава конторы. — Умеешь взять от жизни. А сейчас за дело.

С новым заданием Степа не справился, следующее запорол, очередное вызвало смех у всей конторы. Решили — пора убирать Степу. Но сделать это нужно деликатно, так, чтобы не обидеть его и не лишить возможности проявить свои способности.

Написали бумажку, что Степа трудолюбив, одарен, морально устойчив, перспективен.

С этой бумажкой Степа уверенной походкой вошел в помещение другой конторы, которая помещалась на два этажа ниже первой.

Цвет лица Степы, бицепсы, дремучие волосы произвели впечатление на Главу конторы, интеллигентного, тихого человека.

— Внушительный мужчина, — подумал он и, предложив Степе сесть, сказал секретарше: — Пожалуйста, пока не пускайте ко мне никого. Я буду занят с товарищем…

— Степан Андреевич, — микрофонным басом сказал Степа.

— Очень приятно, — смущенно сказал Глава конторы, — а я — Николай Иванович.