Винсент Килпастор - Есть ли жизнь в Маями?

- Здесь есть аллигаторы? - заорал я

И тут я понял, что мы способны общаться даже не производя звуков ртом. Валуа ответил в моей голове: "Нет. Тут не должно быть аллигаторов"

А Кано заверещал - "конечно есть, здесь уйма аллигаторов, они прямо кишат в этих джунглях!"

И действительно - это уже была не узкая полоска бамбуковых зарослей, а настоящие джунгли Амазонии. Деревья и бамбук меня возненавидели. Они хлестали по лицу, подворачивали ноги, обрушивались на мозг потоком пугающих звуков. Мы бежали сквозь бамбуковый бурелом минут сорок, но машины и дороги, рядом с которой она паслась, так и не нашли.

Псилоцибиновый трип похож на пограничное состояние в которое погружается мозг перед тем как мы уснём. Только длится это состояние часов шесть. Так же как и во сне -- если со стороны прошло минут пять, то внутри сна за эти пять минут можно нагромоздить события нескольких лет. Время в трипе весьма относительно. И нам повезло, что показалось будто бежим минут сорок. Могло бы превратится и в сорок лет тьмы египетской.

В голове возник голос Валуа - "где фонарик, дай же мне фонарик, нужен СВЕТ"

Я дал ему жучка и к звукам ночных джунглей теперь добавился грохот китайской динамо-машины: "жжжжжжжжжжжжжжжж"

Это не добавило мне комфорта. А еще свет забрал комфорт у Кано. Я вдруг услышал его мысли обо мне.

"Ну и мудак. Ну и мудак. Нет чтобы сидеть под кондиционером, кушать стейк, смотреть на девочек - лазит тут по джунглям ночью, обожравшись каких-то поганок. Ну не идиот ли? А фонарик у него какой! Лузерский фонарик. И вообще он странный какой-то. На всю голову. Зачем мне это? Я хочу домой. Я хочу домой!"

За его последнюю мысль, насчёт "домой", я и ухватился. Скорее в мотель шесть. Там моей жизни ничего не будет угрожать, и я, расслабившись, может, даже получу приличный трип.

Я выхватил мобилу из кармана. Гамма цветов сенсорного экрана, который восхитительно смотрелся на трезвую голову, сейчас выглядела ужасно. Цвета стали неестественно яркими, размытыми. Сам телефон был чужд, как и звуки остывающего мёртвого двигателя Навуходоносора. Я снова одел очки - но в очках экран выглядел еще хуже. Он стал похож на оплывающий воск картин Сальвадора Дали.

"Телефон ужасная штука" - понял я, и быстро набрал Тараса.

- Тарасик, милый, приезжай, помоги мне! Пожалуйста! Мы обожрались тут какой-то дряни, и я кажется, скоро умру. Тут цунами было. Приезжай, пожалуйста, спаси меня!!

"Бубубубу - мамсик" - подумал Кано.

- Дык, как же я приеду - машина-то у тебя!

- Возьми такси! Ну, пожалуйста, спаси! Спаси меня, у меня жена и дети, сам знаешь! Приезжай!

- Хорошо, хорошо, успокойся. Куда ехать-то?

Куда ехать? Действительно куда? Где находиться этот окруженный джунглями пляж, который только что чудом миновал удара цунами. Валуа? Где мы находимся Валуа? Я хочу домой!

Валуа подошел ко мне и сказал:

-Успокойся. Всё в полном порядке. Весь мир и ты, и я и цунами и Тарас - все находится вот здесь - он коснулся пальцем середины моего лба и я вдруг стал совершенно трезвым.

Это тоже штучка псилоцибина. Говорят под ЛСД непрерывно прёт двенадцать часов. Псилоцибин это серия из сотен коротких снов-трипов, перемежающихся с кристальной трезвостью. Это как переменка между уроками. Главное заметит во время, что урок начался, а это не всегда удается.

-Слушай Тарас, прости, бро! Все нормально. Я тут веселюсь слегка. Не поднимай больше трубу, если позвоню. И ехать не надо никуда. Все ОК. Спокойной ночи.

Я глянул на часы мобильника и обомлел - мне казалось мы находимся на пляже минимум часа полтора, а то и два. Прошло всего лишь двадцать две минуты земного времени.

Здравствуйте, грибы, узнаю ваши штучки! Я впервые обратился к ним напрямую. Но грибы промолчали в ответ. Неожиданно джунгли кончились, и мы вышли прямо к Навуходоносору.

Андриан Кано предложил свалить отсюда назад - к цивилизованным людям. Мнения разделились. Я был против цивилизованных людей. Я был против управления автотранспортным средством в таком состоянии. Вернее в таких состояниях - потому что Навуходоносор решил измениться и стал переливаться как Терминатор -2, а потом вообще превратился в огромную ртутную каплю.

Это было фантастическое зрелище, и мы уставились на ртуть, сразу прекратив телепатическую перепалку. Я уже собирался рассказать пацанам как квартирующего в зиккурате на Красной площади Ульянова приложило так, что он решил, будто "в мире нет ничего кроме движущейся материи", но тут рядом со ртутной каплей возникла еще одна капля - ярко-жёлтая, как звезда. От звезды явственно несло бензиновой гарью.