Анатолий Дроздов: Капеллан (полный текст)

- Они считают иначе, - не согласилась Ноэль.

- Значит, дураки. Зачем тебе глупец? Найди умного!

- У нас и с глупыми не очень, - вздохнула она. - В войну многие погибли. Мужчин мало. Раньше за невесту платили выкуп, а сейчас требуют приданое. За меня просят дигу, а она самое ценное, что есть в нашей семье.

Я глянул на монеты - их было с десяток на беглый взгляд. Вдвое больше моего месячного жалованья.

- Пойдем! - сказал я.

В коридоре я подвел ее к зеркалу.

- Какой хочешь нос?

- Красивый! - заулыбалась она.

Я подумал и накинул на нее личину.

- Такой?

- Слишком маленький! - закрутила она головой.

- А этот?

- Большой!

- А теперь?

- Толстый...

Через десять минут я кипел. Подбор личин тянул силы, а их и без того мало. Смертельно хотелось прилечь, вздремнуть часок...

- Так! - сказал я. - В виду несогласия клиента, сделка аннулируется. Забирай свое золото! Как стемнеет, покинешь дом. Не нужно, чтоб дигу видели.

- Мэтр Гро! - она вцепилась мне в руку. - Пожалуйста! Мне трудно выбрать. Может, вы сами?

- Я не из Рении, и не знаю, какие женщины у вас ценятся.

- Умоляю!

Я глянул на ее лицо. Овал, острый подбородок, высокий лоб. Если нос будет средней величины и прямой, получится отточенная, но строгая красота. Слишком холодная. 'В лице женщины должно быть что-то неправильное, - учил меня отец. - Совсем немного, но обязательно. Совершенная красота отпугивает'.

Отец знал, что говорил. У него - лучшая клиника на Земле. Несмотря на дикие цены, очередь в ней расписана на несколько лет вперед. 'Пластика Куглера' - межпланетный бренд. Отец говорил, что у меня талант и собирался передать клинику мне. Он не знал, что сын у него дурак...

- А если так?

Ноэль отпустила мою руку и впилась взглядом в зеркало. На нас смотрело незнакомое лицо. Небольшой, вздернутый носик с аккуратно прорисованными ноздрями придавал ему задорный и слегка насмешливый вид. Сорванец - вздорный, но милый.

- Мне нравится! - захлопала в ладоши ренийка. - Сделайте мне такой! Прямо сейчас!

Ответить я не успел. За окном взвыла труба. Сначала одна, за ней - другая, потом - третья. Сигнал подавали со сторожевых башен. Это могло означать только одно: к стенам Ремса подходили враги. Все-таки накликал...

2.

Над толпой, текущей на поле под стенами, развевался черный флаг с какой-то кракозяброй в центре. Сильный ветер полоскал полотнище, от чего казалось, что кракозябра прыгает, пытаясь покинуть ткань.

- Шиды, - сказал Слай и уточнил: - Последователи бога Хамму.

- Почему не хамиты? - спросил я.

- Потому что у Хамму есть пророк Шид. Он и командует этой мразью.

Слай сморщился.

- Они из Рении или Мерсии? - спросил я.

- Отовсюду! - Слай сплюнул. - Их вера расползается по всем странам, как черная смерть. Раньше они сидели в глухих углах, теперь окрепли и захватывают города.

- Для чего?

- Устанавливать равенство и справедливость.

'Значит, будут резать!' - подумал я.

- В захваченных городах они первым делом казнят правителей и жрецов, - подтвердил мою мысль Слай. - Остальным предлагают принять их веру. Кто отказывается, убивают, забрав имущество. Это мужчин. Женщин щадят. Если те принимают веру, их выдают замуж за кого-то из своих, не принимая в расчет, есть ли у нее муж или жених. Тех, кто отказывается, насилуют и отдают на утеху воинам.

Ренийка рядом со мной злобно фыркнула.

- Это они называют справедливостью? - поинтересовался я.

- Кто не поклоняется Хамму, для них не человек, - мрачно сказал Слай. - Неверный. Такой не должен жить.

- Шиды хорошие воины?

- Дерьмо! Резали мы их... Но я слышал: у них появились хорошие командиры. Вроде как офицеры из королевской армии, принявшие их веру. Если это так, нам конец. Их здесь десять на одного моего воина, если не все двадцать.

Я глянул в бинокль. Толпа приблизились, и стало видно, что ей управляют, причем, неплохо. Шиды строились в колонны, тащили высокие щиты, а из тыла упряжки быков волокли какие-то сооружения. Я присмотрелся. Так... Тяжелая рама на полозьях, стойки, укрепленные мощными раскосами, длинное коромысло с противовесом. Похоже на требюшет из земной истории.

- Можно мне? - попросил Слай.

Я протянул ему бинокль. Сотник поднес его к глазам и крякнул, пробормотав: 'Магия!' После чего застыл, обшаривая окулярами подступившее к стенам войско. Так продолжалось довольно долго. Затем сотник выругался и вернул мне бинокль. Лицо у него было таким, что я остерегся спрашивать. И без того ясно. Я повернулся к полю.