Эмма Донохью: Чудо

– Там поджидает еще куча народа, – произнес бородатый мужчина. Жена ткнула мужа локтем в бок, но он продолжал: – Всячески угождают ей!

– Миссис Райт?

Либ повернула голову.

Незнакомец в дверях постукивал себя пальцами по жилету.

– Доктор Макбрэрти.

Так зовут врача О’Доннеллов, вспомнила Либ. Она встала и пожала ему руку. Всклокоченные седые бакенбарды, на голове очень мало волос. Потертый сюртук, плечи усыпаны перхотью, трость с набалдашником. Пожалуй, семьдесят?

Фермеры с женами рассматривали их с нескрываемым интересом.

– Издалека вам пришлось добираться, – заметил доктор, словно Либ прибыла с визитом, а не нанималась на работу. – Ужасным был переезд? Уже поужинали? – не дав ей возможности ответить, продолжал он.

Либ вышла вслед за доктором в лавку. Прислуга, держа перед собой лампу, проводила их наверх по узкой лестнице.

Спальня была тесной. Бо́льшую часть места на полу занимал чемодан Либ. Она должна здесь беседовать тет-а-тет с доктором Макбрэрти? Неужели в доме нет другой свободной комнаты или неотесанная прислуга не смогла организовать все подобающим образом?

– Хорошо, Мэгги, – сказал он девушке. – Как у отца с кашлем?

– Немного лучше, – ответила та и вышла.

– Прошу вас, миссис Райт, – указал доктор на единственный плетеный стул.

Либ многое отдала бы за то, чтобы сначала минут на десять остаться одной и воспользоваться ночным горшком и столиком с умывальными принадлежностями. Да, ирландцы печально известны отсутствием деликатности.

Доктор оперся на трость:

– Не хочу показаться невежливым, но можно узнать, сколько вам лет?

Итак, расспросов не избежать, хотя ее уверяли, что эта работа у нее в кармане.

– Еще нет тридцати.

– Вдова, как я понимаю. Вы занялись медсестринским делом, когда э-э… оказались без средств?

Проверяет ли он отзыв о ней главной медсестры? Либ кивнула:

– Меньше чем через год после замужества.

Как-то ей довелось прочитать статью о тысячах солдат, страдающих от пулевых ранений или холеры и оставшихся без ухода. В «Таймс» было напечатано о собранных семи тысячах фунтов для отправки в Крым в качестве медсестер группы англичанок. Вот, подумала тогда Либ с замиранием сердца, но и с дерзостью, пожалуй, я смогу это сделать. Она потеряла так много, что ее ничего не страшило.

Сейчас она сказала лишь:

– Мне было двадцать пять.

– Так, значит, вы Соловей! – восхитился доктор.

Стало быть, главная медсестра сказала ему об этом. Либ всегда стеснялась упоминать в разговоре имя великой женщины и не выносила причудливое прозвище, прилипшее ко всем подопечным мисс Найтингейл [2] Флоренс Найтингейл (1820–1910) (в переводе с английского «соловей») – сестра милосердия и общественная деятельница Великобритании. – Примеч. перев. , словно они какие-то куклы, отлитые по ее образу и подобию.

– Да, мне выпала честь служить в Шкодере под ее началом.

– Благородный труд.

Сказать «нет» казалось странным, «да» – высокомерным. До Либ сейчас дошло, что семья не поленилась пригласить заморскую сиделку из-за имени Найтингейл. Она догадывалась, что старому ирландцу хочется больше услышать о красоте, аскетизме, праведном гневе ее наставницы.

– Я была привилегированной медсестрой, – ответила вместо этого Либ.

– Волонтером?

Либ хотела уточнить, но старик понял ее неправильно, и ее лицо запылало. Право, зачем смущаться? Мисс Н. всегда напоминала своим медсестрам, что получение оплаты ничуть не умаляет их альтруизма.

– Я хотела сказать, что была одной из обученных медсестер, в отличие от медсестер из низших сословий. Мой отец был дворянином, – глуповато добавила Либ. – Правда, не зажиточным, но все же…

– Что ж, очень хорошо. Давно вы работаете в госпитале?

– В сентябре будет три года.

Это само по себе примечательно, поскольку большинство медсестер задерживались не более чем на несколько месяцев – безответственные поломойки. Не то чтобы Либ там особенно ценили. Она слышала однажды, как главная медсестра называет ветеранов Крымской кампании мисс Н. заносчивыми.

– После Шкодера я работала в нескольких семьях, – добавила Либ, – и ухаживала за родителями до их смертного часа.

– Вам приходилось ухаживать за ребенком, миссис Райт?

Она замялась, но лишь на миг.

– Полагаю, подходы одни и те же. Так мой пациент – ребенок?

– Анна О’Доннелл, – кивнув, произнес доктор Макбрэрти.

– На что она жалуется?

Доктор вздохнул.