Елена Филон - Только сияй

Шейн придирчиво сузил глаза:

– Милл… – Смолк.

Мои брови взлетели на лоб:

– Ты хотел назвать меня по фамилии?

– Закон это запрещает?

– Нет, но…

– Ну и всё. На, съешь.

Сегодня мы долго разговаривали. Шейн рассказывал про Сеул, про тур по Азии, про планы FB на будущий год… Последнее, правда, прозвучало так, будто он совсем в этом не заинтересован.

А потом разговор опять вернулся к Калебу, потому что на данном этапе моей жизни этот парень оставался самой большой загадкой.

– Я правда с ним встречаюсь?

– Что тебя смущает? – вздохнул Шейн, уперев локти в колени и пристально глядя мне в глаза. Иногда казалось, что он даже не моргает, когда делает это… когда смотрит на меня.

– Не знаю, – пожала плечами, блуждая взглядом по сторонам. – Так у нас что, любовь с ним вроде?

Шейн отвёл взгляд в сторону и ответил не сразу:

– А этого я не знаю.

– А у тебя девушка есть?

Шейн резко поднял на меня глаза. Взгляд такой, что аж не по себе стало. Я точно дружила с этим парнем? Он иногда пугает, знаете ли.

– Мне пора.

– Куда?

Шейн усмехнулся и поднялся на ноги:

– На работу. Представляешь? Не всем везёт в больничке валяться.

– Так и не скажешь?

– Про что?

– Про девушку. Если мы друзья, я должна знать про твою девушку. Может, это поможет памяти вернуться. Или что, мы с ней не ладили? И вообще, как она относится к тому, что ты торчишь в больнице со мной?

Шейн вдруг потрепал меня по волосам, как маленького приставучего ребёнка, и улыбнулся:

– Я расскажу тебе завтра.

И он ушёл. А я хотела позвать медсестру, потому что такое ощущение, что после его прикосновения температура тела подскочила до градусов сорока.

Сегодня Шейн заявился с утра пораньше. Странно было признаваться себе в том, что я ждала его. Даже позвонить хотела, пока не вспомнила слова Грейс о том, что придётся мне покупать новый мобильный, ведь тот, что она одолжила мне во временное пользование, после аварии восстановлению не подлежит. Спросила у неё, что же сталось с мобильным моей матери, потому что не помню, как его лишилась, на что Грейс, резко помрачнев, ответила, что я должна сама это вспомнить.

Сплошные загадки и ни капли в продвижении, хотя врач и заверяет, что моё состояние значительно лучше прогнозов, что я быстрыми темпами иду на поправку, а значит, и воспоминания не заставят себя ждать.

Скорей бы, потому что чувство неполноценности острыми когтями раздирает изнутри и не даёт покоя.

Шейн выглядел хмуро и напряжённо, и даже улыбка, которую с таким трудом пытался натянуть на лицо, совершенно не меняла впечатления.

Послезавтра у FB самолёт – директор Сок настоял о продолжении промотура по США, так как время поджимает и уже пора возвращаться в Южную Корею. Шейн согласился закончить с концертами, чтобы не подводить фанатов, но, как заверил меня позже, для Сока станет большой неожиданностью его отказ от возвращения в Сеул. А если он туда и вернётся, то только чтобы появиться на суде.

Ничего не поняла, а Шейн лишь убедительно попросил держать это в тайне, и, когда придёт время, моя память сама всё об этом расскажет.

Чувствую себя настолько глупой! А ещё, видимо, этот парень не хило так мне доверяет.

Шейн быстро сменил тему и протянул мне мобильный с видеозаписью с моего дебюта. Надо же… я пою на сцене, играю на Гибсоне и кажусь такой счастливой…

– Это ты снимал? – с улыбкой спросила я.

Шейн кивнул.

– Руки тряслись, что ли? – усмехнулась.

– Миллер, ты опять занудничаешь? – фыркнул Шейн.

И снова это тепло в животе… обволакивающее, приятное… Так хочется схватить его за шиворот и потребовать выложить правду о том, кем мы друг другу приходились на самом деле. Вот только… Что, если мы действительно просто друзья, а то, что я испытываю к этому парню в его присутствии, было вообще моей тайной? Так ведь тоже бывает.

А потом Шейн рассказал о своей девушке, как и обещал, тогда-то и поняла: ничего романтического между нами не было и быть не могло. Он слишком любит её – свою девушку. Говорит о ней с такой нежностью и… сожалением.

– Подожди, вы что, расстались? – хмуро поинтересовалась я, сидя на кровати, скрестив ноги и пожёвывая M&M’s.

Шейн напротив – на стуле. Печально усмехнулся, теребя пальцами нитки от дыр джинсов на коленях, задержал взгляд на окне, откинулся на спинку стула и снова посмотрел на меня:

– Это сложно, Тейт.

– Значит, не расстались?

Пристальный взгляд в глаза, и снова эти дикие мурашки внутри моего живота.