Олег Рой - Семь признаков счастья (сборник)

Услышав от подружки эту сакраментальную на мой нынешний день цифру, я вздрогнула. Мне уже начинало казаться, что семерка просто преследует меня. Было над чем задуматься…

Но все же я с радостью согласилась встретиться с Таней, и уже следующим вечером мы сидели в кафе и разглядывали такие знакомые и в то же время немного подзабытые черты друг друга.

Признаться, я ждала и одновременно боялась этой встречи. В моей памяти Танюша все еще была той самой веселой студенткой, на которую просто невозможно было не обратить внимания – ладная фигурка, правильные черты лица, заразительная улыбка и копна шелковистых черных словно вороново крыло волос. Молодые люди слетались к ней, как мотыльки на пламя, и мне очень не хотелось, чтобы эти воспоминания разбились о погрязшую в семейных проблемах, располневшую, усталую женщину.

Но, к счастью, время нам обеим пошло только на пользу – Танюша выглядела потрясающе! Ее ухоженное сияющее лицо все так же притягивало взгляды, а глаза излучали счастье.

– Забегаю я, значит, в магазин, – весело щебетала она, – смотрю, ты рядом с моей полкой!

Зная Танюшину манеру говорить, проглатывая половину слов в предложении, я мысленно перевела ее сообщение: подружка увидела рекламный плакат с моим изображением около стенда косметики.

– Думаю, умру, но найду! – продолжала стрекотать она. – Мне так много нужно тебе рассказать! Это целый роман!

И вскоре я в этом убедилась.

В Танюшиной судьбе было и вправду много удивительного, но главное, все это действительно было связано с магическим числом «семь». Оно стало в ее жизни синонимом счастья, амулетом удачи, заветным талисманом.

Впервые она заметила, что «семерка» приносит удачу, когда ей исполнилось семь лет. Накануне первого сентября – Танюша отправлялась в первый класс – родители, помимо ручек, пенала, тетрадок и дефицитного набора фломастеров из семи цветов, приготовили для единственной дочери невероятной красоты подарки: яркий ранец, привезенный из-за границы, на котором была изображена диснеевская Белоснежка, и прекрасно оформленную книгу «Белоснежка и семь гномов». Иллюстрации к сказке оказались настолько красивыми, что девочка мгновенно влюбилась в книгу и не желала расставаться с ней ни на минуту.

Свою ошибку мама с папой поняли только вечером тридцать первого августа – Танюша все читала, читала, и никакими силами было не оторвать ее от этого занятия: так сильно девочка хотела узнать, что же будет в конце, а еще больше – что это за красивый юноша целует спящую Белоснежку на последней странице.

– Танюша, Белоснежка обязательно приснится тебе, – принялся ласково убеждать папа, – ты не расстанешься с ней, если ляжешь спать!

– Правда?

– Правда, милая. Ведь вы с ней так похожи, доченька! Ты такая же добрая и красивая. Только тебе повезло гораздо больше: твои мама и папа очень сильно тебя любят и не хотят, чтобы завтра их малышка клевала носом и пропустила все самое интересное в свой первый школьный день.

Танин папа сумел подобрать правильные слова, и девочка, зардевшись от радости, прижалась к его груди, но книгу из рук так и не выпустила.

– А это кто? – наконец решилась спросить она, показывая на принца.

– Прекрасный принц, – ответил папа, мягко улыбаясь и гладя любимую дочку по шелковистым волосам.

– Они поженятся? – задала Танюша вопрос, который не давал ей покоя.

– Обязательно! – пообещал папа и серьезно кивнул. – Но только после того, как Белоснежка повзрослеет. Ложись спать, радость моя, и тогда тебе приснится прекрасный принц. Вырастешь и встретишь его.

Надо ли говорить, что после таких обещаний Танюша моментально побежала чистить зубы и надевать пижаму? Через несколько минут она уже спала – спокойно и крепко.

Первое сентября в том году выдалось по-настоящему сказочным: пригревало осеннее солнце, из всех ближайших к Таниному дому школьных дворов доносилась веселая музыка, и девочка, как и многие другие, радостно подпевала ей: «Первоклааашка, первоклааасник! У тебя сегодня праааздник!..» Она вместе с родителями вприпрыжку бежала к школе с новеньким ранцем за спиной и букетом длинных гладиолусов в руке, беря за руку то папу, то маму, ни за что не желая расставаться с букетом, чтобы держаться за руки сразу обоих родителей. Школьная форма словно отмечала начало нового этапа в ее жизни. Белые гольфы, накрахмаленный белый фартук, огромные банты на голове, скрепляющие густые волосы в два пышных хвостика, – все это, такое новое и праздничное, как и у десятков других таких же возбужденно-радостных первоклассников, идущих на свои первые в жизни уроки, обещало новые яркие впечатления.