Маша Трауб - Продается дом с дедушкой

Игорю вдруг так захотелось пельменей – аж слюна потекла! Заесть эту приторную гадость.

– Слушай, а пельмешек у тебя случайно нет? – спросил он.

– Есть, а что? – удивилась Люся.

– Давай сварим!

– Они давно лежат, перемерзлые, наверное… Надо было в кулинарию зайти, да? Я завтра зайду, обязательно! Зразы возьму. Вы едите зразы?

Игорь кивнул. Хотя зразы он терпеть не мог! Сам полез в морозилку, отодрал от стенки смятую пачку пельменей, поставил кастрюлю. Люся сидела неподвижно – видимо, обдумывала завтрашний поход в кулинарию.

– Люся, если я завтра уйду – ты не волнуйся, – сказал Игорь, помешивая в кастрюле пельмени.

Люся опять захлопала ресницами и приготовилась плакать.

– Я что хочу сказать. Я сам куплю завтра продукты и приготовлю ужин. Ты не волнуйся, хорошо? Не надо кулинарию. Я съезжу на рынок и все куплю. Такой ужин тебе устрою – пальчики оближешь! Только не переживай и никому не звони. Хорошо? Я вернусь, обещаю! Если не завтра, то послезавтра – точно вернусь.

– Продукты испортятся… – сказала Люся.

– Какие продукты? – не понял Игорь.

– Если вы купите завтра продукты на рынке и не вернетесь, то без холодильника они испортятся до послезавтра, – серьезно объяснила Люся.

– Какая же ты умница!

Люся зарделась от похвалы.

Игорь ел пельмени и думал, что точно пора бежать. А Люсю можно использовать в романе как персонажа. Вывести такую клиническую идиотку, влюбленную в главного героя. Может получиться образ – немного карикатурный, утрированный, но жизненный. Надо запомнить детали: как она очки поправляет, как сидит – некрасиво, кстати. Какая-то несуразная вся. Череп просвечивает. У жены – копна волос, хоть и коротких. Вечно сток в ванной забит волосами. Жесткие, как одежная щетка. А тут все жиденькое, тоненькое, прилизанное – крысиный хвостик… Пыжится, приподнимает, объем создает, а толку-то? К вечеру – моль бледная, бесцветная. Реснички белесые, почти не видно, бровей тоже нет. Хотя бы рисовала, что ли?

Игорь продолжал есть пельмени и думал, что надо завтра сходить в канцелярский магазин – купить тетрадь и ручку. Записывать, пока не забыл. Обязательно надо описать этот портрет матери за стеклом серванта. Очень удачный штрих. Нарочно не придумаешь. Потом надо выбить аванс. Показать начало и потребовать аванс. А домой надо заехать. Переодеться хотя бы… Точно, завтра – домой! Только сначала к Сашке заскочить – еще пятерку попросить за хорошую новость. Книгу его вчера на совещании одобрили. Дифирамбы пели. Так пели, что секретаршу на обед не отпустили. За такую новость и пятерки не жалко!

– Возьмите… возьми деньги.

Игорь очнулся от мыслей и вернулся к пельменям и действительности. Люся стояла с коробкой в руках и выкладывала на стол сбережения. И как он не заметил эту коробку? Наверное, в белье прятала… Игорь уставился на купюру – 25 рублей!

– Столько хватит? – Люся выложила на стол двадцать пять рублей. В шкатулке оставались десятка и несколько купюр по рублю.

– На что хватит? – не понял Игорь.

– Вы же… ты же на рынок… завтра… ужин… – пролепетала Люся. – И рубашку новую, наверное, надо. Вот, возьмите. Купите.

– А как же мама? Разве ей не надо отправлять? – Игорь хотел пробудить в Люсе хоть какие-то остатки разума.

– Ой, мама, я забыла! Да, завтра надо на почту сходить. Тогда вот это заберите, – Люся вернула в шкатулку двадцать пять рублей и вытащила десятку и рубли.

– Люся, я мужчина, я не должен брать деньги у женщины, – торжественно объявил Игорь. – Гусары денег не берут!

– Вы же не у женщины берете. Вы у меня берете, – опять не поняла юмора Люся.

– Ладно, пойдем спать. Утро вечера мудренее, – сказал Игорь. Люся кивнула и ушла в ванную, оставив его мыть посуду и снова устраиваться на диванчике под колючим одеялом.

Интересно, а стоит ли ей рассказать, что мужчина с женщиной спят в одной постели? Наверняка у нее и простыня мягкая, и подушка удобная. Пододеяльник, опять же… Нет, пора домой!

Почему она его отправляет спать на диванчик? Или ей в голову не приходит предложить лечь с ней? А если он сам придет? Господи, как же сложно-то! Вот еще вопрос: брать деньги или нет? Лучше, конечно, взять. Но в долг. А с аванса отдать. Завтра утром позвонить жене, разведать обстановку, и если она не сильно будет орать, то вернуться.

Засыпал Игорь долго, спал плохо – пельмени лежали в желудке тяжелым комом. От вина разыгралась изжога.

Утром он проснулся рано, в девять. Но Люся уже ушла на работу. Игорь принял душ, сварил себе два яйца вкрутую, заел хлебом с маслом и уже на правах хозяина взял деньги из коробки. Как он и думал, Люся в постельном белье их прятала, замотав в пододеяльник. Игорь подмигнул портрету за стеклом секретера, выложил ключи на подоконник и вышел из квартиры. Дверь он захлопнул, извиняясь перед Люсей заочно, мысленно прощаясь с ней и благодаря за два чудесных дня. Точнее, два вечера. Или три? Да, три. И не таких уж чтобы чудесных, бывало и лучше, но все же…