Андрей Гуляшки - Три жизни Иосифа Димова

– Какое там событие! Случай самый рядовой, – сказал я. – Каждый гражданин имеет право выбирать себе рабочее место по вкусу!

Ответственный товарищ махнул рукой.

– Я вызвал доктора Маринова, распорядился пригласить и Якима Давидова. Последний изложил свои аргументы: сказал, что не одобряет вашего поведения на симпозиуме в Париже и что ему надоело увлечение работами и „искусственным мозгом”*

– Как же я могу оставаться в институте при таком положении? – спросил я, с трудом сдерживая свой гнев.

– Я познакомился с материалами симпозиума и, откровенно говоря, почувствовал гордость за вас, за ваше поведение. Так и нужно себя вести – уверенно, дерзновенно! Пусть все видят, на что мы способны!

Что же касается ваших увлечений… Впрочем, я вас очень похвалил. И мы, товарищ Димов, решили следующее. Во-первых, поставить вам на вид за то, что вы поспешили написать заявление об уходе. Что вам мешало обратиться в партбюро, в министерство? Во-вторых, создать при институте электроники отделение комплексной автоматики и кибернетических исследований. В-третьих, вы назначаетесь руководителем этого отделения! – помолчав он закурил и спросил: – Вопросы есть?

Мне хотелось ущипнуть себя – удостовериться, что я не сплю. Со мной чудеса обычно происходят после полуночи.

– У меня нет вопросов.

– В таком случае идите в институт и до конца месяца постарайтесь составить список оборудования, в котором вы нуждаетесь.

Он стал и протянул мне руку.

– Желаю успеха!

„Серый” человек ждал меня у подъезда. Он страшно удивился, когда увидел мою улыбающуюся физиономию.

– А теперь – на улицу царя Бориса! – сказал я ему. И подумал: „Надо же как-то дожить до пятого числа!”

Пятого числа мы получали зарплату. Машина рванулась с места, я ущипнул себя за ногу. Нет, все это происходило наяву!

Моя свадебная ночь не кончилась в час ночи, когда часы бактериологической лаборатории пробили один раз. Снежана ушла, но праздник продолжался, он тянулся и весь следующий день, хотя я провел его в одиночестве. Впрочем, что значит в одиночестве? Чепуха! Моя невеста была со мной – в моих мыслях, в моей душе. В моей душе сияли огни, кружились в хороводе звезды, звучала праздничная музыка. Свадебная ночь продолжалась.

Музыка звучала во мне, когда я сидел в кабинете ответственного товарища и ездил в комиссионный магазин, она гремела даже в кабинете Якима Давидова, хотя являться к нему вообще не следовало.

Музыка и танцы – и современные, и старинные – не прекращались и на другой день, когда я ходил по лаборатории, (озаренной лиловато-синим цветом) и записывал, какое оборудование заказать и что куда поставить. Снежана шла со мной об руку. Камерный оркестр играл вальсы и менуэты, несколько раз у меня в ушах звучали Брильянтный вальс Шопена и Симфония Моцарта соль-минор.

Когда же кончился праздник? Его последние аккорды отзвучали ровно в час на третью ночь.

Я лежал на своем „диване” и думал об искусственном интеллекте. Количество информации и скорость ее обработки все еще были ничтожными по сравнению с возможностями человеческого мозга. Искусственный мозг обязан работать и запоминать в миллион раз быстрее человеческого, а объем его запоминающих устройств должен по крайней мере в тысячу раз превышать объем человеческой памяти!

Вот такая машина была необходима Человеку.

Только с ее помощью люди смогут осуществить свои мечты о счастливой и совершенной жизни. Более совершенной, чем жизнь в Стране Алой розы!

Вспомнив Страну Алой розы, я посмотрел на карточку Снежаны, окутанную золотистым полумраком, в моем сознании, казалось, открылась какая-то глухая дверца и я подумал: „А почему бы не воспользоваться электронным лучом для получения микроэлектронных интегральных схем? И почему бы на слой запоминающего силикона не нанести еще несколько пластов путем последовательного наслоения атомов!”

Подумав об этом, я тут же вскочил, включил лампу и дрожащей рукой записал свои мысли на листе бумаге. Потом убрал фотокарточку Снежаны в ящик стола – я это де лап каждое утро, – наскоро оделся и вышел.

Когда я выходил, часы лаборатории пробили полночь. Дул сильный ветер, где-то вдали слышались раскаты грома, надвигалась гроза с дождем.

Откуда мне было знать, что этот полночный час, пронзаемый молниями и раскатами грома, ознаменует начало новой эры в кибернетике – и в жизни?

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ВЕЛИКИЙ МАГНУС