Мария Хаустова - Мамочка из 21-го бокса

«Ура-а!» – запрыгали от радости девчонки. «Ура-а! – послышался сзади Женькин хрип. – Ура!»

«Ты где шлялась?» – спрашивал меня муж, стоявший на пороге квартиры. «Работала, – ответила я, подзывая к себе Варюшу. –  Иди, милая, иди…»

Малышка подбежала ко мне и обняла своими маленькими ручками. «Ма-ма», – протянула она.

«Любимая моя», – гладила я её по голове.

«Где ты шлялась, я повторяю, – смотрел он с высоты своего роста на меня, стоя у кухонного стола. – Никак у Женечки в больнице была? Всё-т флиртуешь!» «О чём ты?» – вопросительно смотрела я на него. Он кинул меня на маленький угловой диван и сорвал с ног босоножки. «Вот что я с тобой сейчас сделаю», – разъярённый муж разорвал обувь на две части.

– Что ты делаешь? – испуганно спросила я.

– У меня голова скоро взорвётся от ревности! Ходишь, крутишь своим задом везде! – размахивал он своими длинными и большими руками.

– Где кручу? Перед кем? Перед маленькими детьми что ли? – пыталась я вступиться за себя.

– Не оправдывайся, – он подошёл ко мне поближе и, схватив одной рукой за голову, другой ударил по щеке.

Кожа под правым глазом тут же загорела красным жаром и от боли и обиды у меня хлынули слезы. Он сел мне на грудь, зажав мои руки своими коленями, и продолжал хлестать. Варя заплакала и прыгнула мне на лицо, чтобы тот не смог больше ударить. «Ма-ма!» – кричала она в то время, как он отдирал её от меня. «Варечка, мы играем… Мы просто играем! – сквозь слёзы улыбалась я, делая вид, что мне весело, чтобы не напугать ребенка.

Он же продолжал наносить мне удары, схватив за волосы и держа мою голову навесу. «Остановись, – шёпотом молила я. – Не при Варе. Пожалуйста, не при Варе». Но мои слова только раззадоривали его, и он отвешивал мне сильные шлепки по всему телу. Потом схватил за бок и повернул кожу так сильно, что казалось, она сейчас лопнет. Я закричала и укусила его за пах.

Пока он прыгал, схватила ребенка и, в чём была, выбежала на улицу.

Мои ноги ощущали каждый камень. Босиком я добежала до мамы, которая в растерянности не знала, что со мной делать дальше.

– В полицию иди! Заявление пиши! Не для того я тебя растила, чтоб какой-то урод руки об тебя свои разминал! Не для того! – расходилась она. – Вот я ему задам! Вот он получиту меня!

– Ма-ам! – плакала я навзрыд на её плече. – Ну за что мне это? За что?

– Не знаю, милая моя, не знаю. – гладила она меня по голове. – Ну неужели тебе ещё чего-то не ясно? Неужели тебе ещё чего-то не понятно?

– Мам, я к нему больше не вернусь.

– И не надо. Я вас к нему и не пущу. Здесь поживёте.

Из комнаты на моё жалобное всхлипывание выбежали Танька с Юлькой: «Чего опять? В пожаре что ли кто-то сгорел вчера?»

– Нет, слава Богу! Нет! – отвечала я.

– А чего тогда плачешь?

Я подняла свое иссиня-красное лицо и посмотрела на сестру.

– Это кто тебя так? – закричала она.

– Не важно.

– Козёл твой? Убить его мало! Скотину этакую! Я тебя больше никуда не пущу – у нас жить будете.

Она взяла Варюшку на руки и отвела на кухню: «Чаю?»

Пока Танька разливала горячий напиток, я мыла в ванной ноги. Своего синего тазика я не нашла и, не придумав ничего другого, запихала ногу в раковину и вымыла её прямо там. Также поступила и со второй ступней.

Красная и опухшая я сидела на табуретке и смотрела, как Варенька пьёт из блюдечка чай. «Мам, поплобуй!» – просила она меня, протягивая маленькую тарелочку. Она вытягивала губы трубочкой и дула на чай: «Я остудила тебе…»

Некоторое время мы жили у мамы. Кстати сказать, Николаевна ночевала у нас три дня, за которые успела с ней сдружиться, а потом, когда Женьке стало легче, она забрала его из больницы и они уехали к себе.

О случае в детском доме вспоминали часто, но работать я там больше не смогла. Маленького Серёжку было жаль лишь первую неделю, потому как выяснилось, что из далёкого посёлка Хелюля, что в самой Карелии, за ним приехала родная тётка, такая же белобрысенькая, как он, и с голубыми глазами. У самой у неё детей нет, а про этого малыша лишь недавно узнала. Забрала его. Знаю только, что её Аллой, вроде, зовут и работает в сельском ДК директором. Владлена сказала, что тётка она по виду добрая. Ну, номерами на всякий случай обменялись, если что, можно будет позвонить…