Люси Кларк - Навстречу мечте

– Все что угодно, – сказала Китти.

– У нас четыре правила. Тому, кто нарушит их, на яхте не место.

Подруги энергично закивали.

– Первое: каждый вносит свой вклад: готовит, убирает, стирает, ведет судно, несет ночное дежурство – все, что понадобится. Не ждите, пока вас попросят, беритесь за работу сами. Знаю, у вас нет опыта в мореплавании; вам придется научиться. И побыстрее. Второе: все важные решения принимаем голосованием – куда плыть, что покупать, кого брать в команду. Третье: никаких отношений между членами команды. Лишние сложности нам ни к чему.

– У вас что, яхта безбрачия? – удивилась Китти.

– Я ничего не говорил про безбрачие. Я сказал: «Никаких отношений ».

Китти ухмыльнулась.

– И четвертое, – продолжил Аарон. – Я вам не нянька, так что заботы не ждите. Каждый сам отвечает за свою безопасность: на яхте есть спасательные жилеты, страховочные тросы, спасательная лодка, сигнальные ракеты и аварийный радиомаяк. Попросите кого-нибудь из команды показать, как они работают, и надевайте жилеты или пристегивайтесь тросами, когда посчитаете нужным. – Он провел рукой по бритой голове. – Ну, не передумали?

Исполненная восторгом, Лана взглянула через плечо на яхту. Она взяла Китти за руку, и подруги переплели пальцы.

– Не передумали.

Лана ходит туда-сюда по комнате, засунув руки глубоко в карманы платья. Картина еще не закончена, сохнет. Обычно в такое время она собирается на работу, но сейчас даже думать не может о том, чтобы идти в галерею и подавать кофе клиентам. В мыслях у нее только «Лазурная».

До Морского спасательного центра, который займется спасением команды, всего тридцать километров – Лана раз в месяц ездит закупать произведения искусства для владелицы галереи и проезжает мимо этого указателя. Лана берет мобильный и ищет в Интернете телефон спасательного центра.

Сидя на краю кровати, она набирает номер. Проходит несколько минут, пока ее не соединяют с кем-то, имеющим отношение к спасательной операции по «Лазурной». Наконец, Лану переводят на Пола Картера, координатора операции. У Пола сильный новозеландский акцент, и он говорит, что не вправе разглашать детали.

– Послушайте, – настаивает Лана, постукивая ладонью по деревянному каркасу кровати, – просто скажите, была ли на борту Китти Берри? Она из Британии, все ее родные там – я могу связаться с ними.

Лана сама удивляется своему властному тону. Нет, она не повесит трубку, пока не добьется ответа.

На другом конце слышится вздох.

– Ладно, подождите немного, – уступает Пол.

В ожидании Лана грызет ноготь на большом пальце – кожа отдает скипидаром – и вспоминает, как познакомилась с Китти. Им было по одиннадцать лет, в школе только что начался летний триместр. Лана радовалась потеплению: на большой перемене в такую погоду можно выходить на спортивную площадку и сидеть одной в каком-нибудь солнечном уголке, а не стоять посреди внутреннего дворика, пытаясь казаться невидимой. Лана доставала тетрадь и рисовала причудливые узоры на последних страницах – завитушки дыма, бурлящие потоки воды, вздымающиеся волны.

Она и раньше замечала Китти – девчонки жили на одной улице и вместе ездили на школьном автобусе, но никогда не общались. Китти собирала свои блестящие темные волосы в хвост высоко на макушке, оставляя свободные локоны у висков. За ней частенько увивалась целая толпа шумных мальчишек, которые носили рюкзачки так низко, что те хлопали по их костлявым задницам.

Лана сидела, скрестив ноги, и зачарованно наблюдала за пушистым семечком одуванчика, которое несло ветром в ее сторону. Белая пушинка кружилась в воздухе, сверкая на солнце. Интересно, каково это – быть невесомой? Лана протянула руку и осторожно поймала пушинку, представляя, как она щекочет кожу. Затем закрыла глаза и загадала желание. Лана не знала, делают ли так с одуванчиками, но загадала все равно.

Открыв глаза, она разжала ладонь – пушинка лежала прямо посередине, будто покорившись ей, но всего через мгновение улетела, подгоняемая потоком воздуха.

– Что это ты делаешь? – Рядом остановилась Китти, портфель у нее висел на одном плече.

– Загадываю желание. – Лана покраснела и разозлилась на саму себя – ну зачем надо было признаваться?

– И что загадала?

– Нельзя рассказывать, а то не сбудется.

Китти пожала плечами. Затем наклонилась и сорвала одуванчик, который рос в высокой траве у изгороди, поднесла его к губам.