Сара Райнер: Да здравствует сладкая месть!

Он жил в Камдене, по пути к ее дому, но к этому времени она достаточно осмелела, чтобы спросить:

– Вы это устроили?

– Возможно, – усмехнулся Дэн и повернулся к ней.

– И договорились о том, кто с кем сядет?

И когда он подался к ней и поцеловал робко, нежно, она растаяла.

С тех пор их роман быстро развивался. И хотя Дэн был признанным сердцеедом агентства, Орианна редко проводила бессонные ночи, гадая, любит ли он ее, хотя прежние бойфренды вызывали немало ночных раздумий. Страстное свидание после вечеринки быстро превратилось в ряд бессонных ночей, и у нее просто не было времени волноваться. Когда встречи стали регулярными, она задумалась о более прочных отношениях.

Однажды утром они одевались в квартире Дэна, и Орианна заметила фото на стене.

– Что тут изображено?

– Обряд. Моя бар-мицва.

Маленькая черная кипа побудила ее спросить:

– Твоих родителей не волнует, что ты встречаешься с католичкой?

Дэн перестал копаться в ящике и повернулся к ней:

– Честно?

– Да.

– Полагаю, так и есть. Глупо, тем более что они не особенно религиозны и почти никогда не ходят в синагогу. Моя мать и раньше знала, что я встречаюсь с нееврейками, и не думаю, что ее это волнует. Но жена моего брата – еврейка. Если у меня возникнут серьезные отношения с гойкой, ей это не понравится. Вряд ли она попытается помешать мне, но живо представляю поджатые губы и нахмуренные брови.

Он очень смешно изобразил выражение лица невестки.

– Милый, пойми, она славная девушка и все такое, но я не уверена…

Дэн вскинул брови.

– Как насчет тебя?

– То же самое. Хотя… в конце концов, они смирятся. Возможно, решат, что главное – это мое счастье, – рассмеялась она. – Так или иначе, они и раньше как-то это переживали. Похоже, у меня пристрастие к еврейским мужчинам. Мой первый бойфренд тоже был евреем.

– Это потому, что мы очень сексуальны.

– Разумеется. Говорят, что, если у тебя был один еврей-любовник, уже не сможешь полюбить нееврея.

Орианна наблюдала, как Дэн натягивает трусы, любуясь его округлыми ягодицами.

– Счастлив слышать, что ты выбрала меня по такой веской причине.

– Не думаешь, что я восхитилась твоим умом?

– Я реально смотрю на вещи, – хмыкнул Дэн.

– Нет, серьезно, религия – это проблема?

– Для меня – нет.

Дэн снял с вешалки черную рубашку.

– Хотя при встрече с моей мамой, вероятно, ты почувствуешь молчаливое неодобрение.

Какой бы неприятной ни была мысль о встрече с родителями Дэна, Орианна пришла в восторг. Значит, он считает, что у них есть общее будущее. Но она не хотела давить и поэтому предложила:

– Наверное, нам лучше не упоминать им об этом.

– Я и так ничего бы не сказал. Стараюсь держать подобное при себе.

Типичный мужчина. Впрочем, кое в чем он прав. Лучше не сообщать его родителям, пока между ними еще ничего не ясно.

Орианна натянула трусики и лифчик, взяла кружевной топ и вдруг сообразила, что эта же одежда была на ней вчера. Заметят ли это на работе? И это еще одна причина для тревог: может, она и Дэн смешивают личное и профессиональное?

– Ой… у тебя ничего нельзя позаимствовать?

– Что именно? – удивился Дэн.

– Футболку. Чтобы никто не сказал, что я со вчерашнего дня переодеться не успела.

– Тебя это волнует?

– Не уверена, что хочу известить о нас всех на работе. Повезло, что после вечеринки никто ничего не заподозрил.

– Стыдишься меня?

Нет.

Разумеется, ничего подобного не было. Но Орианна была настороже. Ей хотелось бы все рассказать, но она помнила о сплетнях вокруг прошлого служебного романа.

– Знаешь, что говорят о романах с подчиненными?

– Когда трахаешься ради забавы? – Дэн игриво шлепнул ее по попе.

– На работе следует быть более сдержанными. Учитывая наши должности, не следует давать повод говорить, будто мы используем служебное положение и заводим любимчиков.

– Возможно, не стоит говорить всем в «Грин».

– Даже Айви?

По правде сказать, если бы Айви не уехала кататься на лыжах перед рождественской вечеринкой, Орианна во всем бы призналась.

– Расскажешь одному – тот передаст другому. Именно так все и выплывает наружу.

– Но я всегда все рассказываю Айви!

– Представляю.

– И мы можем ей доверять. Я знаю ее полжизни. Если попрошу ее, она словом никому не обмолвится.

– Как хочешь. Ты сама решила держать это в тайне.

Орианна не знала, что делать. Она понимала его точку зрения: сплетни никому не нужны, но ее поражало, как быстро слухи распространяются по агентству. Однако она знала, что Айви очень осмотрительна. И не болтлива. Орианна потратила годы откровенности на то, чтобы получить в ответ какие-то обрывки информации, и то это было редким достижением: для большинства людей интимные подробности жизни Айви были недоступны.