Михаил Орловский - Нескорая помощь или Как победить маразм

— Да, нет. При поступлении не подкопаешься, — доложил мне лечащий врач.

— Залечили? — назидательно спросил я.

— Залечили, — вяло согласился коллега.

— Иными словами, ситуация из классики! — воскликнул я и вспомнил цитату из кинофильма «Формула любви»: — Что один человек собрал, другой завсегда разобрать сможет.

— Это точно, — ухмыльнулся доктор, и в его глазах вспыхнул хищнический блеск.

Я побрёл в приёмник, размышляя о вариантах, приведших данного пациента к статусу леталису. Их оказалось два — прагматичный и философский.

Первый. Прагматичный. Больному придумали экстренный диагноз и назначили лечение. Лечение — не что иное, как капельницы, уколы и таблетки. Капельницы — дополнительная жидкость. Вливая подобным образом «воду», мы увеличили объём циркулирующей крови, что привело к возросшей преднагрузке на сердце. И sil vous plait, фините ля комедия. Дофутболили.

Вариант номер два. Более короткий и устраивающий все стороны. Подобное объяснение частенько можно услышать от патологоанатомов, когда на вскрытии выясняется, что больной умер от вскрытия. Врач выходит из секционной, разводит руки в стороны и многозначительно говорит: «Судьба».

Судьба — слово, изобретённое человеком для прикрытия чего-либо. Будь то бездействие или, наоборот, какой-либо вред. Да и в быту частенько говорят: «Не повезло. Не судьба». Особенно, когда что-то не удаётся. Нам же в мире белых халатов опираться на судьбу нет надобности. Здесь существует более чудесная и узаконенная ссылка. И называется она просто — Стандарты оказания медицинской помощи.

Стандарты помощи разработаны и утверждены Министерством здравоохренения Царства. Они для медработника, как инструкция пользования холодильником. Подозреваешь, какой-либо диагноз и сразу лезешь к стандартам. Они расскажут обо всём: какие исследования делать, что за лекарства пихать и сколько больному в клинике лежать. Думать не требуется. Только заподозри заболевание, и вперёд. Ну а если ослушаешься Их, то можно и по кумполу (он же чайник, он же башка, он же бубен. Короче — голова) получить. Как в классике: «Шаг вправо, шаг влево, считается побегом, прыжок на месте — попыткой улететь».

Поступил к Михалычу в больничку пациент. Добропорядочный гражданин тридцати лет. Работающий. Не пьющий. Двое детей. Семья. А главное, ничего плохого не сделавший Медицине. Поступил и поступил. Чего там.

Михалыч послушал жалобы (начало формирования представления о больном), собрал анамнез (да уже ясность полная) и приступил к осмотру. На осмотре он пациента пропальпировал, проперкуссировал и, извините за жаргон, проаскультировал. Диагноз уже чуть ли не перезрел, если можно так сказать. При последней манипуляции друг мой окончательно утвердился в ранее заподозренном недуге, охватившем тридцатилетнего мужчину. Нижнедолевая пневмония. Лёгкое течение. Ничего криминального, но дальше началось страшное. Михалыч обратился к стандартам.

Стандарты бесновали. Они требовали многого. Они твердолобо развалились поверх клятвы Врача России, хоть и не давали подобную. Им действительно было всё равно, что перед ними за пациент. Белый или чёрный. Мужчина или женщина. Дворник или директор. Они для всех оставались неизменными. В них отразилось всё. Единственное, чего не отражалось в Стандартах, — это главного принципа медицины.

В Михалыче подобный принцип жил. Однако мой товарищ не забывал о присутствии и параллельных, тоже не кислых, аргументах. А аргументы эти выражались в начмеде, линейно-контрольной комиссии (ЛКК) и прокуроре, которые, как пить дать, любили кого-нибудь потрепать за белый халат ввиду несоблюдения Стандартов оказания помощи.

Превозмогая себя, Михалыч взял авторучку и стал делать назначения.

Итак.

Режим — палатный

Да в наши палаты и заходить-то страшно, не то что там лежать. Соседи храпят, чихают, плюют. Плюс, опять же, дополнительный источник инфекции. У вас без осложнений? Добро пожаловать к нам, и мы сделаем из лёгкой пневмонии тяжёлую. Товарищ вздохнул и написал режим.

Диета № 10

Столовая, наша, конечно лучше курсантской. Кормят прилично, несмотря на то, что начальство и тут проворовалось. Диету напишу спокойно, подумал Михалыч, не забыв тем не менее посоветовать пациенту есть побольше домашнего и фруктового.