Михаил Орловский - Нескорая помощь или Как победить маразм

— Станция Нескорой городской помощи слушает, — услышала напуганная голос на том конце провода.

— Алло, «нескорая», это снова я вам звоню, — шёпотом (будто верила, что покойников можно разбудить) представилась женщина. — Но я не для себя звоню. Нет. Здесь дело почище будет. Ваш доктор у меня умер. Сидит и не шевелится.

— Хорошо. Ждите бригаду, — спокойно-монотонно ответили на том конце трубки, словно умирающие на вызове врачи — самое рядовое дело, и повесили трубку. От такого ответа даже повеяло холодком. Тётенька ещё какое-то время держала телефон, как бы не веря во всё происходящее. Ещё один взгляд на глаз, и вновь мурашки. Врачебный орган зрения по-прежнему не подавал признаков жизни. Про давление и аритмию клиентка уже давно забыла. Да, наша хандра вообще мелочи. У людей такие проблемы, а она со своими болячками. В общем, двумя словами, к приезду второй бригады лежащая на кровати женщина была совершенно здорова.

Приехали медики. Заходят. Смотрят доктора. Спит коллега. Мирным сном. Тогда они аккуратно разъясняют женщине:

— Понимаете, работа тяжёлая. Врач просто заснул.

— А глаз, этот безжизненный прожигатель пространства? — спросила она, не до конца осознав новую информацию. — Он выглядит совершенно мёртвым.

— Да не волнуйтесь вы, — успокаивали медики. — Он стеклянный. А в стекле, вы же понимаете, жизни-то маловато.

Женщина вздохнула. Пришла пора будить коллегу. Вы же знаете, насколько тяжело прервать столь безмятежный сон усталого человека. Это лишь бесцеремонные люди могут будить всех в три часа ночи ради своих желаний. А настоящий человек всегда сто раз подумает, прежде чем чей-либо покой нарушать.

Тем не менее Василия Дмитриевича будить всё-таки пришлось. Деликатно потормошив последнего за плечо, медработники вернули коллегу в строй.

— Пульс семьдесят два, — с точностью до удара сообщил Дмитрич контрольный замер. — Ритмичный.

Вот что значит настоящий профессионал.

Несомненно, было бы крайне здорово лечить основные болезни исключительно силами психотерапии. Или хотя бы стандартными лекарствами. Или, на худой конец, какими-нибудь народными методами. Но в нашем Царстве есть ещё заболевания, которые никакими способами не выправляются. Правда, в отличие от официальной медицины, в Акамедии данную тему не считают патологией. И подобного мнения я тоже придерживаюсь.

Жила-была милая женщина, сорока лет от роду. Полностью описывать её не стану, а замечу лишь ключевые моменты. Женщина имела достаточно полную внешность и мягкий, доверчивый характер. И всё бы ничего, но в какой-то момент у неё начал увеличиваться живот. Дамочка, разумеется, обратилась к гинекологу. Доктор осмотрел женщину и поставил диагноз: «полип матки». На запрос насчёт увеличения в размерах пояснили — да, может расти.

Спустя какое-то время дама пришла на повторный приём. Попала уже к другому врачу. Мол, у меня в животе он, ну, полип этот, ну, он шевелится. Хорошо. Проходите. Раздевайтесь. Щас глянем.

Заглянули. Посмотрели. Пощупали. Вердикт: так точно, полип. На ножке. Да, может шевелиться. Если будет сильно мешать — удалим.

Однако со временем становилось понятно, что где-то не то. По сарафанному радио нашла нормального медика. Обратилась к Михалычу.

Вроде как дело ясное, что вы не женский врач, но, говорят, вы даже роды в автобусе принимали. Михалыч вздохнул, но ручонками ползать никуда не стал. Просто внимательно посмотрел и послушал живот. Затем, осознав суть дела, расслабился и, улыбаясь, вежливо хлопает женщину по плечу:

— От любви приключаются болезни потешные, для анекдотов, как это я называю, но вполне излечимые, если их, конечно, не запустить, — процитировал он кинофильм «Обыкновенное чудо». — То есть я хочу сказать, готовьтесь. Скоро будете мамой.

Нельзя же так смело диагнозами разбрасываться.

Дама, в аффекте, чуть его не убила. И так двое отпрысков, старшему девятнадцать. Какая беременность?..

Рассказать домашним о прибавлении решалась неделю. Мужу пол-литра валерьянки.

Старшему дала наставление: «Ты хоть, сына, никого не рожай, пока малыш не подрастёт. Нам же столько не поднять.»

Вскоре родилась девочка. Назвали её, конечно, не полип, но очень похоже — Полина.