— Уйди гнида, а то зашибу! — не мог урезониться начальник, бросив вслед за криком пару молний в сторону водителя.
— Владислав Артурович, — невозмутимым голосом обратился к заведующему дядя Слава. — Ну что вы из-за мелочи орёте, как на пожаре? Максимум, что грозит вашим рыбкам, так это несварение. Сделайте клизму там или альмагельчиком попоите. Ситуация не критическая. А вот от ваших визгов невроз может накрыть всю подстанцию. И здесь, я вас уверяю, последствия будут более печальные.
Оставив заведующего с открытым (но молчащим) ртом, уставший Славик не стал дальше ожидать развития ситуации, а прямо пошёл к диспетчерской. Душа чуяла, первый вызов должен быть маразматическим. Так случалось всегда, когда утром разлетались крики Карасёва. Примета. Вот и сейчас академик сразу пошёл узнавать: кому уже там не терпится, дабы выложить все идиотские идеи на него.
В диспетчерской даже удивились.
— О-о-о, на ловца и зверь бежит, — радостно воскликнули коллеги. — Вячеслав Алексеевич, вам вызов. Наша постоянная клиентка с Космонавтов.
— С Космонавтов?
— Да, та пенсионерка, которая достала всех настолько, что даже родной сын из её «трёшки» сбежал.
— А-а-а, начинаю припоминать, — дядя Слава взял бланк вызова. — Я, похоже, у неё давно не был.
— Да. Целых две недели, — подтвердили в диспетчерской.
— Чё это? — с лёгким сарказмом удивился наш товарищ. — Откуда такой гуманизм?
— Интерны, — сухо констатировали коллеги, дав понять академику, что ничего личного. — Двухнедельный цикл. Как обычно. Их и посылали.
— Ясно, — выдохнул наш эскулап, выходя обратно в поисках водителя. Последний сидел на кресле вблизи пожарного крана, сливаясь с рядом стоявшим папоротником. Без прицельной концентрации взгляда обнаружить провинившегося антирыбочника не позволялось никоим образом.
— Антоныч? — голосом пошарил по коридору дядя Слава. — Где ты?
Кусты шевельнулись, и мимикренец Сергей Антонович отделился от растения. Взглянув на нашего товарища, он сразу понял, что больные зовут. Отлично. Значит, какое-то время не нужно будет прятаться от сумасшедшего заведующего и его маниакального желания кого-нибудь отпрепарировать. Проследовав за дядей Славой, водитель занял законное место за баранкой, и они тронулись в путь.
Разумеется, уже с порога бабка начала осыпать энцефалопатией. Она открыто выносила мозг и требовала вылечить её от всего. Академик тем не менее вёл себя спокойно, прописав нужные таблетки, и даже уколол требуемую магнезию. Не успел он ретироваться, как по рации поступил повторный вызов. Туда же. Благо отъехали всего три квартала. Ладно. Развернулись. Швартовый к подъезду. Чуть-чуть возмущённый дядя Слава держал звонок до самого открытия, но бабулька сделала святые глаза и уверенно заявила, что медиков она вызвала впервые. Вновь таблетки и любимая магнезия. Потом ещё. В итоге чашу терпения пересилило то, что за два часа наш академик трижды побывал у пенсионерки. На четвёртый визит Славик, давно вынашивавший свой план оздоровления хромого на голову населения, решил перейти к плану «Б». Сия метода, если помните, не только отличается неким радикализмом, но и имеет стойкий продолжительный эффект. Иными словами, переходя к неклассическому подходу в лечении, дядя Слава не без удовольствия достал заранее припрятанный волшебный шприц. Внутри поместились два старых, прекрасно работающих препарата. Аминазин и фуросемид. Иными словами, транквилизатор и мочегонка. Или, если не по-мудрёному, то вырубающее и писюняхи. В медицинском мире данная смесь получила тривиальное название: чистый сон младенца. Вот и дядя Слава сразу решил опробовать новый метод.
— Раздевайтесь, — отдал он вторую по любимости среди докторов фразу и набрал волшебный шприцик.
Ничего не подозревающая бабулька отработанным движением стащила не первой свежести труселя и пала навзничь попой вверх. Академик прицельным уколом проткнул дряблую кожу и с клиническим удовольствием проследил, как лечебная смесь исчезает в недрах правого полупопия.
— Всё, — констатировал он и направился к двери. — Не кашляйте.
Через полчаса старушку рубануло. По-чёрному рубануло. В течение трёх часов всё, что она способна была сделать, так это дотянуться трясущейся рукой до тумбочки, дабы хоть немного попить водички. Оклемавшись через указанное время, бабуля чувствовала себя, словно с похмелья. Голова кружилась, во рту сушило, и всё тело колыхало. Тем не менее она решила полностью излечиться от маразма и через три пятнадцать после инцидента вновь умудрилась набрать избитые «03». Дядя Слава ждал этого вызова. Искренне ждал, с нетерпением. Так ждут, наверное, любимую девушку на втором или третьем свидании, когда дело уже подходит к поцелуйчикам и обнимашечкам. Так и наш академик. Прибыв к старушке, он смастерил «сон младенца» и, бережно смазав полупопие, вонзил шприц внутримышечно.
Читать дальше