Антон Сорокко - Aprositus (Ненайденный)

– Доброе утро, сэр, – пролепетал в трубку Осборн, когда услышал О’Брайена. Он ещё раз пожалел о том, что придётся выложить О’Брайену не самые лучшие новости. – Мы на объекте. Здесь всё под контролем. Улов есть, но не большой. – перешел он на кодовый язык. – Поймали одного тунца, второй сорвался. Видимо, кто-то спугнул. Мы продолжаем рыбалку.

Ответом Осборну была оглушительная тишина. Эта пауза показалась Осборну вечной.

– Не думаю, что рыба далеко, сэр, – начал он объяснять, не дождавшись ответа. – Сети стоят, живец подброшен. Думаю, к вечеру будут результаты.

– О´кей, Осборн, – ответила, наконец, трубка. Голос О´Брайена звучал слишком спокойно. – Держи меня в курсе и постарайся больше не портить мне утро подобными звонками.

Собеседник на том конце дал отбой. Осборн молча повесил трубку. Обычно такие сдержанные ответы у шефа означали только одно – он вне себя от ярости. Осборн не хотел даже представлять себе, как повёл бы себя шеф, если бы этот разговор состоялся не по телефону. Вывод он сделал один: единственный способ себя реабилитировать – это как можно скорее исправить ситуацию. Поиграв мышцами тренированного тела, он обернулся к стоявшим позади Танцору и Молчуну.

– Откуда здесь крест?! В первобытном некрополе, среди мумий!?

Изумлению Германа не было предела. Он тут же направился к таинственному распятию. Под ногами хрустели сухие сосновые ветки и шуршали камни. Помимо этих звуков вокруг стояла мёртвая тишина. В прямом и переносном смысле.

Размером крест был в половину человеческого роста. Потемневшее от времени дерево стало чёрным, хотя, возможно, просто казалось таковым от недостатка света. На стене крест удерживали каменные клинья, вбитые под перекладиной распятия. В центре перекладины были аккуратно вырезаны буквы: M.D.LXXX.IV.

– Римские цифры! – мозг Германа принялся лихорадочно восстанавливать благополучно забытую со времен института латынь. – «М» означает тысячу, «D» – половину тысячи, «L» по-моему, пятьдесят, плюс три десятки «Х» и четвёрка. Тысяча пятьсот восемьдесят четвёртый год!

Герман провёл рукой по гладкому, отполированному историей чёрному дереву. Он не мог поверить, что прикасается к настолько древнему артефакту. Он осмотрел крест со всех сторон, но других надписей не обнаружил. Ясно было одно: крест определенно имел отношение к пещере, у входа в которую Герман сейчас стоял. Заглянув внутрь пещеры, он увидел продолговатое помещение с низкими сводами. Сереющие рассветные сумерки освещали две погребальные плиты, установленные друг напротив друга по обеим сторонам от него.

Он подошел, чтобы рассмотреть их поближе.

На плитах в полуистлевших плетёных корзинах покоились точно такие же мумии, что и снаружи. Правда, на этих двух тлен был много заметней. Пропитанные древними маслами шкуры местами прогнили и рассыпались, обнажая белые человеческие кости. На головах у мумий шкуры истлели совсем: на Германа пустыми черными глазницами смотрели покрытые остатками иссохшей кожи черепа. Провалившиеся носы и редкие торчащие наружу зубы придавали черепам жуткий ухмыляющийся вид.

Стараясь не смотреть на эти ужасные остатки лиц, Герман отвёл взгляд и, не контролируя себя, перекрестился.

«Господи, насколько мы бренны, – подумал он. – Насколько бренна жизнь и сиюминутны наши переживания…»

Однако от философствования на тему человеческого существования его отвлекла ещё одна интересная находка: в дальнем конце пещеры, в самом тёмном углу, в едва заметной нише стоял обитый ржавым железом сундук. Герман придвинулся к нему.

Сундук был приземистым и совсем небольшим. По форме он напоминал увеличенную в размерах шкатулку. Крышка сундука была покрыта толстым слоем пыли. Было видно, что к сундуку не прикасались уже очень долгое время.

«Сколько лет стоит здесь этот сундук, никем не тронутый – десять, пятьдесят, триста?» – у Германа перехватило дыхание.

Насколько позволял тусклый свет, Герман осмотрел сундук со всех сторон. От острожного прикосновения к торчащим с боков проржавевшим ручкам, из-под пальцев посыпалась ржавая труха, поэтому ручки Герман решил больше не трогать. Просунув пальцы вниз, Герман проверил дно сундука и попробовал его приподнять. Для своих скромных размеров, сундук оказался на удивление тяжелым. Дрожа от волнения, Герман представил, что может в этом сундуке содержаться. Нужно было срочно вынести сундук на свет.