Наталия Костина - Только ты

Марина пискнула что-то нечленораздельное, а Бухин начал читать ей подробную лекцию об обязанностях следователя.

Должно быть, Катя уже забыла, как сама когда-то растерялась при виде трупа, потому что ей было совершенно не жаль эту бестолковую Марину, которая занималась хулиганствами и трудными подростками. А вот убитую, примерно свою ровесницу, она, несомненно, жалела. Насильственная смерть – вообще страшная штука. Недаром в церкви несвоевременную кончину человека называют «наглой смертью». Даже в молитве есть: «…и наглая смерть не похитит мя неготового…» Да, одни не готовы к смерти, а другие – к жизни. Вернее – к переменам в жизни. Утром Тим снова намекал на что-то такое… наверняка вечером опять захочет поговорить о семье, о детях, другой работе… Вот она – ее работа… зрелище, скажем прямо, неприглядное. Может, в чем-то Тим и прав?

Молодая ухоженная блондинка в красивом платье лежала среди опавшей листвы, как большая сломанная кукла, выброшенная чьей-то жестокосердной рукой. Одна нога жертвы была неестественно вывернута, рука сжимала бесполезный пучок листьев… «Что же ты делала в этом парке, одна? Откуда возвращалась без провожатых и так поздно?» – подумала Катя. Сумочка несчастной, модная и дорогая, валялась тут же, выпотрошенная не то убийцей, не то побывавшими здесь мальчишками. Во всяком случае, мобильник и какие-либо документы, равно как и деньги, отсутствовали, затрудняя те самые первоначальные следственные действия, которые никак не могла произвести незадачливая Марина. Девушка шла со свидания или с дискотеки, которая каждую ночь гремела неподалеку в парке. Букет из темно-красных роз с позолоченными по краю лепестками лежал примерно в полуметре от тела. Катя подошла и машинально пересчитала цветы. Четыре. Четыре розы. И сразу же возникло какое-то логическое несоответствие…

– Саш, – позвала она. – Розы видишь?

– Угу, – сказал Бухин. – И что?

– Пересчитай.

– Четыре.

– Четыре, – повторила Катя. – Почему – четыре? Всегда дарят нечетное количество. Три, пять… или одну, если хочется цветочек подарить, а денег мало. Только покойникам приносят четное число.

– Ну, это у нас так принято. Вот в Европе, например, цветы дарят дюжинами. Или полудюжинами. А это как раз четное. Четыре – это как раз треть дюжины…

– У нас не Европа, – отрезала Катя.

– Вообще-то я с тобой согласен, – пожал плечами Бухин.

– Значит, можно исходить из того, что букет либо принес с собой убийца и оставил у тела, либо он же унес одну розу на память.

– Логично.

– Розы приметные. Нужно попробовать поискать покупателя, заказывавшего именно такой букет.

– Где искать? Здесь рядом или по всему городу? Кать, это работа неподъемная. Если букет ей подарил поклонник, тогда дело проще. Установим ее личность и сразу найдем. А если убийца его принес, то ничего не получится. Розы на каждом углу продают, и даже если искать именно такие – темные и с позолотой, все равно не найдем. А если и найдем продавца, так он помнить ничего не будет. Слушай, если ей розы поклонник подарил…

– Ты хочешь сказать, почему тогда он не пошел ее провожать?

– Вот именно. Это и странно.

– Она могла и с работы возвращаться. У нее мог быть день рождения, к примеру… плохо, что документов нет.

Следователь Марина с видимым интересом прислушивалась к беседе, напрочь забыв, что должна работать сама. Но Кате сейчас было не до нее. Мысль нужно озвучить до конца, а еще лучше делать это вдвоем – тогда сразу и критика, и другие идеи появляются.

– А если он все-таки пошел? – предположила она. – И они поссорились, и он ее задушил, а розочку унес на память.

– Просто жуть какая-то, – сделала огромные глаза Марина. – Задушил и розочку унес на память! А у нее, похоже, сломаны хрящи гортани, – указала практикантка нежным пальчиком со зловещим маникюром в стиле «стилеты».

– Это говорит о том, что убийца – наверняка мужчина, и очень сильный.

– Скорее всего, это ее знакомый, – глубокомысленно заметила Марина.

– Почему вы так решили?

– Ну, вы же сами сейчас сказали – он пошел ее провожать и задушил!

– Мариночка, это только наши предположения, – пояснил Бухин. – Рабочие версии.

– Она же не сопротивлялась. Смотрите, следов борьбы нет, под ногтями чисто.

– Если убийца подошел сзади быстро и она его не слышала, то следов борьбы и быть не может. При удушении жесткой петлей жертва теряет сознание мгновенно!

Марина покосилась на Катю с выражением такого безграничного уважения на лице, что той стало неловко.