Кьяра Гамберале - За десять минут

– Что?

– Я задумала этот рассказ, чтобы показать опасность конформизма и массовых идеологий. Я всегда была против конформизма, всегда хотела быть свободной и независимой от мнения большинства, но…

– Что «но»?

– Но, кажется, я тоже живу в стране под названием Эголенд.

– Мы все в ней живем. Невозможно сбежать от наследственности, от установок и схем поведения, заложенных в детстве, от душевных привязанностей и взаимозависимости.

– До тех пор пока Эголенд не взлетит в воздух, как это случилось со мной год назад.

– Но если бы твой Эголенд не разрушился, ты даже не узнала бы, что кто-то играет на скрипке, кто-то вышивает крестиком и печет шоколадные кексы, кто-то работает волонтером в больнице. Не узнала бы, что за пределами Эголенда бьет ключом иная жизнь.

– Но это не значит, что жизнь за пределами Эголенда мне подходит.

– Конечно, не значит.

– Я попробовала вышивать – чуть с ума не сошла от скуки, попробовала научиться хип-хопу – не получилось, но…

– Но?

– Мне приятно осознавать, что существуют люди, которым это по плечу, у них красиво получается, и это прекрасно.

– Ты не задумывалась, что другие люди, не умеющие писать романы, считают прекрасным твое существование?

– Да, это верно. Но это не избавляет меня от страхов. Я часто просыпаюсь ночью из-за того, что мне нечем дышать. Тоска душит меня. Сердце кровоточит. Я надеюсь, игра «Десять минут» сможет излечить мое истерзанное сердце. По крайней мере, отвлечет на время от боли. Но если раны на сердце не затянутся?

– Лучший способ борьбы со своими страхами – отвлекаться от них и пренебрегать ими. Прошел год с нашей первой встречи, и я могу сказать, что мы вступили в новую фазу осознания нашей проблемы.

– Что это значит?

– Я бы ей дала такое название – «За пределами Эголенда». Но сейчас расскажи лучше о своем романе. Продвигается?

– Да.

– Что еще?

– Да, чуть было не забыла: я учусь водить машину!

– Водить машину?

– Да, в прошлую субботу я попробовала водить машину, это были мои «Десять минут».

– Кто тебя учит?

– Мой Муж.

– …?

– Вчера у нас был второй урок.

– Тебе понравилось?

– Не знаю. Но во время наших уроков, между переключениями скоростей, нам удалось высказать то, чего мы раньше не могли сказать, глядя друг другу в глаза.

– Например?

– Например, Мой Муж утверждает, что он не может быть собственностью одной женщины, особенно такой, какой я стала в последнее время.

– …?

– Когда он это говорил, я заметила, что он не был до конца уверен.

– В каком смысле, Кьяра?

– На самом деле это говорил не он, за него говорили его страхи. Он боится не почувствовать границы счастья, за которыми можно стать несчастным.

– Не поняла, объясни.

– Именно он, сознательно или неосознанно, помог мне поверить в себя, побороть мою неуверенность, заставил отправить в издательство первый роман. А теперь он ненавидит мою личность, ту повзрослевшую личность, которую сам же и создал. Парадокс.

– А с тобой, Кьяра, не произошло ли то же самое?

– Я его люблю.

– Все же спроси себя, не способствовала ли ты созданию личности твоего мужа, которую потом сама же стала отвергать? Я говорю о повзрослевшей личности твоего мужа. Любимого, обожаемого, но повзрослевшего. Повзрослевшего настолько, что у тебя не хватило сил его удержать, он ускользнул из твоих рук, покинул ваш Эголенд.

– Верно. Но как же «первородное единое начало», неразъединимая сущность, существующая от момента знакомства двух душ и проходящая через взросление к старению вместе?

– Чтобы быть вместе, оба должны хотеть быть вместе. Это главное. На этом я хотела бы закончить. Это наша последняя встреча перед Рождеством. Я вернусь в Рим второго января. Назначим сеанс на третье?

– Отлично. Счастливого Рождества, доктор.

– Взаимно, Кьяра. Не отступай, придумывай новые «Десять минут».

Сегодня Ато останется ночевать у меня.

Идея пришла вчера, после второго урока вождения с Моим Мужем. Вернувшись домой, я чувствовала невероятную усталость – нет, не физическую, а усталость от отвращения ко всему. В первую очередь – удивительное отвращение к собственному существованию. Хотелось поесть вредной, отвратительной еды, например чипсов, и посмотреть фильм на диване. Все.

Ато обожает фильмы Роберта Ли Земекиса и Тима Бертона, я предпочитаю Кубрика, Бергмана, Феллини и Тарантино. В чем мы сходимся с Ато, так это в нашей общей любви к мультфильмам. Запасшись банкой «Нутеллы», тостами и орешками, мы можем смотреть один и тот же мультфильм по нескольку раз.